Отправлено: 08.09.18 22:52. Заголовок: Оглянись...

Автор: Вика
Название: Оглянись...
Рейтинг: R
Жанр: Romance, Angst, OOC
Пейринг: КВМ
Размер: Макси
Статус: Завершён
Комментарии:click here
Примечание №1: Во время создания истории «Забери меня» было множество размышлений со стороны читателей о ином варианте развития событий: Лена делает аборт; либо Лена рожает, но оставляет ребёнка себе, а Степнов ничего не знает. Представляю на Ваш суд альтернативную версию моего же фанфика «Забери меня».
Примечание №2: У автора приступ ностальгии и по собственному творчеству и особенно по данному энергетическому пространству. Не знаю, насколько здесь и сейчас актуальны я и моя история. На свой страх и риск, как говорится. Если мы ни к месту – скажите прямо, и не будем вас нагружать!

 Отправлено: 08.09.18 22:54. Заголовок: 1. И вовсе не нужн..

1.

И вовсе не нужно мне знать, где ты и с кем ты.
Я все вином заливаю и курю сигареты,
Про себя повторяя: "Не думай об этом"
(Андрей Соляр - Нету)

Москва. Один из многочисленных спальных районов, практически окраина. Трехкомнатная квартира в многоэтажной новостройке, которая стоит вдалеке от конечной остановки городского общественного транспорта, практически на пустыре. Из выходящих по плану на детскую площадку кухонных окон видны припорошенная первым снегом слякотная дорога да котлован, вырытый неподалеку под возведение точно такого же здания.
В этой бетонной коробке с недавних пор «выводит птенцов» одна счастливая семейная пара. Узнав о беременности, она ушла из профессии. Посвящая себя любимому мужчине, детям и дому, она ни на мгновение не засомневалась в верности своего решения. Лишь корит себя изредка – муж с первого поцелуя начал твердить о сыне, а у них две девочки. Сдержанная, замкнутая, неприступная на людях, с теми, кто действительно близок её сердцу - она более чем мила и участлива. Ни одна проблема супруга не останется незамеченной. Они не разделяют невзгоды и радости - для них все общее.
Их по-прежнему оберегают родители. Её мама и папа – медики. Добившись определенных высот в профессии, они в состоянии поддержать молодую семью материально. Его родители, протрудившись всю жизнь учителями в сельской школе, с выходом на заслуженный отдых обзавелись натуральным хозяйством. Сохраняя семейную династию, он тоже учительствует. Школа для него не работа, скорее - второй дом. Он весь в детях, в стремлении воспитать из них свободных и сильных личностей.
И кто бы мог подумать, что именно сейчас, когда разгулявшаяся за окном стихия штрихует снежным пунктиром вечерние сумерки, дочки - трехгодовалая Дарья и двухмесячная Кира - мирно посапывают в кроватках, она гладит белье, а он пишет план учебного процесса, в их квартире появится верный друг семьи, которому самому необходима помощь и поддержка. Когда-то их троих свела школа. Было разное, но общей дружбой они дорожат.
Звонок. Переглянувшись с супругом, хозяйка поспешила открыть дверь.
- Привет труженикам семейного тыла! – высокий, статный брюнет помимо грязи на ботинках занёс с собой в дом запах промозглой осени.
- По всей видимости, что-то стряслось? – принимая из рук гостя пальто, она блеснула своей проницательностью. Тот лишь улыбнулся, едва скрывая досаду. – Надевай тапки, мой руки и за чай!
- Не думаю, что чай нам пригодится! – мужчина протянул ей бутылку дорогого коньяка. Ответом ему стала снисходительная ухмылка.
Когда, закатывая рукава кашемирового джемпера, друг семьи садился за накрытый на скорую руку кухонный круглый стол, хозяин пристально рассматривал обложку журнала, небрежно брошенного ему в руки человеком, душевное равновесие которого полетело крахом одновременно со взлётом карьеры блондинки с фотографии.
- Нет, ты это видел?! Она опять на обложке! – разъяренный мужчина с треском открыл бутылку и, плеснув её содержимое в пару рюмок, отставил сосуд в сторону.
- Она - публичный человек, и это часть её жизни – пора бы смириться!
- Смириться?! И это говоришь мне ты? Ты же на собственной шкуре испытал, каково это – предательство невесты! – в один глоток рюмка была опустошена. – Прости! – кинул он небрежно в адрес смутившейся девушки и немедля осушил подряд ещё пару стопок. – Послушай! – вновь обратился взъерошенный мужчина к другу. – На фото она может и мила, но на деле… Ты интервью её почитай!..
Устав от сплетен жёлтой прессы, общая знакомая собеседников, а по совместительству и успешная певица, откровенно поведала всем страждущим о своей личной жизни. Да, она – мать-одиночка. Отцовство своего сына она не комментирует.
- Славный мальчишка, - заключил, просмотрев фотографии, хозяин дома.
- Угу, копия мать! – буркнул рассерженно брюнет, запивая горечь воспоминаний терпким напитком.
- И что, тебя это не устраивает? – брови мужчины выгнулись дугой, выражая тем самым напускное удивление.
- Да плевать я хотел на звезду эту! Но мальчику пять лет! Понимаешь, пять?!..
-И? - надеясь на неизбежно скорое просветление в сознании старинного друга, мужчина выжидающе улыбнулся.
- И ты ещё спрашиваешь?! - вскочив, он опрокинул табурет. Раздавшийся по квартире, грохот вынудил зеленоглазую девушку покинуть "поле брани", дабы проверить сон дочерей. - Не порвав со мной окончательно, эта фифа крутила шашни на стороне! - не спросив разрешения, гость открыл форточку и закурил. Его друг и вечный борец за здоровый образ жизни лишь скептично повёл бровью, не особо скрывая своё недовольство. - Я уверен, залетела она от своего ассистента!
- С тем же успехом, кстати, она могла и от тебя родить!
- Ты что?! - быстрая смена эмоций на смуглом лице. - Я не мог её так подставить!
- Уверен?
- Если бы я не предохранялся, пол-Москвы клянчило бы с меня алименты! - да, не удержав рядом любимую, он пустился во все тяжкие.
- Она, как видишь, сама прекрасно справляется с воспитанием сына, - справедливо заметил уставший мужчина.
- Ну, да! Она же гордая – на пьяной козе не подъедешь!
- Так ты допускаешь, что мог бы быть отцом этого мальчугана?
- Исключено! –кинул он на детский портрет пренебрежительный взгляд: овал лица, улыбка, волосы – всё от матери, но вот глаза… - Хотя, знаешь, есть у меня незначительные сомнения… Но… нет! Определенно, к этому ребёнку я никакого отношения не имею! А значит… Значит, она мне изменяла! Змея!
- Не горячись ты так – всё же о моей ученице говоришь!
- Вот только морали не вздумай меня учить! – и снова горячительное расплескалось по стенкам низкорослых сосудов.
- Да какой!.. Взрослый ты уже, так что – поздно и бесполезно. – Слегка поморщившись от выпитого напитка, мужчина опрокинул свою рюмку в знак того, что на сегодня он пас.
- Может и так. Только вот как мне дальше жить? Как прогнать из головы эту чёртову блондинку? – пренебрегая сытной закуской, гость заметно захмелел. – Понимаешь, кругом масса других разных блондинок: фигуристые, мордашки у них смазливые, пахнут сладко – знаешь, как десерты, что я готовил, будучи барменом, но всё не то!.. – покачнувшись, он встал и, навалившись на стол левой рукой, правой притянул к себе за шею своего товарища и, словно бодаясь, прижался к его лбу своим. – Мне моя девочка нужна! Капризная, вредная, категоричная… Но – моя!..
- Успокойся! Поезд, что называется, уехал!.. Она. Давно. Не твоя.
- Давно… - с жалостью к самому себе констатировал он. – Но, как бы там ни было, я приму мальчугана, ты же знаешь! – приземлился рядом с другом.
- Знаю, но…
- Но где Она, и где я?.. Не нужен я им, сам понимаю. Да и отец её изначально был против меня и наших отношений. «Недостаточно хорош и бесперспективен» - был его вердикт. Это только тебе повезло – тести понимающие.
- Так, отставить главу пеплом посыпать. Давай-ка закругляться: мне завтра контрольную в старших классах проводить, тебе – «бегемотов» гонять!
- Понял-понял! Пора домой! – насилу изобразив улыбку, мужчина побрел вдоль стенки, медленно перебирая тяжёлыми ногами.
- Какой домой?! Проспись до утра! – подхватив отчаявшегося друга под руки, повёл его в направлении гостевого дивана.
Сон сморил мужчину в один момент. Привиделись девчонка из прошлого и мальчик из будущего…

 Отправлено: 10.09.18 12:35. Заголовок: 2. И мне теперь н..

2.


И мне теперь не перестать тебя искать,
Ты для меня словно жемчужина в море песка.
Среди моей возни твой лик опять возник -
Настоящий шедевр на фоне мазни.
(Каста – Закрытый космос)

На следующий день «бегемоты» бегали и галдели громче обычного, поскольку голова разрывалась от боли – дай Боже! Беспощадно мучил сушняк, да и жить, в общем-то, особого желания не наблюдалось. Сбросив порядка пяти звонков от назойливых представительниц светловолосой части столицы, главный тренер баскетбольной молодёжной команды ЦСКА – Виктор Михайлович Степнов отключил телефон и, дождавшись окончания утренних тренировок, отправился на пробежку под моросящим дождём.
Порывистый ветер хлестал по щекам. Спортивный костюм и тонкая трикотажная шапка промокли насквозь ещё на втором круге, кроссовки то и дело скользили по слизкой земле, но мужчина и не думал сбавлять темпа. Оставляя позади себя одно лысеющее дерево за другим, он бежал по алее, не замечая тявкающих на него собак, прогуливающихся дамочек с колясками, пенсионеров, которым всегда приветливо и с почтением улыбался. Мужчину беспощадно терзали мысли, связанные со случайно попавшимся ему на глаза журналом.
С забитой до отказа продуктами тележкой он стоял в очереди у кассы супермаркета и, сжав в руках свежий выпуск спортивных новостей, никак не мог решиться протянуть руку за глянцевым журналом для мужчин. Озираясь по сторонам, в одной из корзинок, помимо геркулесовой крупы и обезжиренного кефира, он обнаружил портрет популярной американской звезды российского происхождения - небезызвестной ему Лены Кулёминой.
В последнее время в моменты подобных рецидивов, он незамедлительно искал её солнечной улыбке не менее милый аналог и, в общем-то, избавлялся от ломки без особых душевных потерь, но вчера, оставшись без покупок, растолкав толпу покупателей, он выбежал на улицу и буквально волком завыл на уличный фонарь. Несколько часов бесцельной езды, и сквозь густые сумерки с рекламного билборда на него взирают её колдовские, цвета речного омута, глаза.
В пустом круглосуточном гипермаркете помимо коньяка элитной марки он всё же приобрел и тот самый злосчастный журнал. Отправив бутылку на пассажирское сиденье, сам Степнов устроился за рулём. Не торопясь заводить мотор, он включил освещение салона и с жадностью принялся за чтение. Он будто слышал её голос: бархатистый, с легкой хрипотцой, спокойный и размеренный. Виктор готов был руку на отсечение отдать за верность, что знает, на каком слове её губ коснулась улыбка, и на каком вопросе она напряглась, скрывая растерянный взгляд за чёлкой.
Срочно потребовалась интенсивная терапия. Только тепло мягкого податливого женского тела на этот раз его бы не спасло. Ему нужно было выговориться. Поплакаться в жилетку. Почему-то он не решился поехать к другу детства, встретившись с которым лет шесть назад, они пошли плечом к плечу вверх по карьерной лестнице – Эдуарду Тагилову.
Виктор поехал к бывшему коллеге, к человеку, на глазах которого и зарождались чувства школьного физрука к простой, на первый взгляд, семнадцатилетней девчонке. Он, примерный семьянин, молодой доктор наук, обладатель звания «Учитель года», да и просто умудренный жизнью человек – Игорь Рассказов - лишь подогрел сомнения мужчины по поводу его причастности к появлению на свет Михаила Кулёмина.
Остановившись и измерив пульс, мужчина с сожалением заключил, что вчерашний вечер не прошёл без последствий. Само собой возникло желание отправиться на выходных с Тагилом в сауну: хорошенько пропотеть, дабы изгнать из организма токсины, да и проплыть более-менее приличную дистанцию явно не повредит. Выровняв дыхание, пытаясь убедить самого себя, что жизнь всё же не так уж и плоха, Виктор направился обратно в спорткомплекс.
Душ, наваристые щи в столовой, бумажная волокита, встречи со спонсорами, подготовка отчетов, ужин в хорошем ресторане, вечерние тренировки…
Весь день друг, а по совместительству и заместитель, был рядом. Эдик видел, что со Степновым что-то не то: ни на кого не повысил голос, ни одного анекдота не рассказал, ни одну девушку из группы поддержки комплиментом не одарил. Развлечь бы его, на откровенность спровоцировать, а для этого нужно либо в свет вывести, либо стрессовую ситуацию создать, но Тагилову совершенно некогда – его Лиза заждалась!
- Степнов, ты там, в ресторане, не только в тарелку смотри, но и по сторонам! – накидывая на приподнятый воротник пальто шарф, напутствовал второй тренер молодёжной команды ЦСКА.
- Тагил, ты верно заметил: я в ресторан собираюсь, а не на выставку работ русских живописцев! – отсутствующий взгляд и холодный, надменный голос.
- Да, брат, ты сегодня сам не свой! – всё утро он бился с расспросами, словно в закрытую дверь, клешнями пытался выжать из Степнова причину его депрессивного состояния – бесполезно! - Так, мне бежать пора – я обещал сегодня дочери, что заберу её из сада не самой последней! Привет ей от дяди Вити передам! А ты, брат, найди себе блондиночку на ночь, а то без слёз на тебя не взглянешь!
- Угу, обязательно! – пробубнил Виктор в ответ, под скрежет закрывающейся двери.
Во время второй тренировки состояние Степнова усугубилось: сквозь мальчишечий гул ему слышался заливистый смех некогда лучшей спортсменки в его окружении. Под конец рабочего дня он готов был волосы на голове рвать, осознав, что вместо того, чтобы следить за игрой, он с наслаждением созерцает кадры из прошлого: вот они играют после уроков вдвоём – узкие джинсы на стройных бедрах удерживает кожаный ремень с лаконичной пряжкой, клетчатый жилет облегает красивое тело; вот, забив победный трехочковый, она с радостью кружится в его объятиях; а вот, колено ушибла – как же ей тогда было больно, но стерпела и выиграла… Кулёмина!
Закрыв за последним спортсменом дверь раздевалки, окончательно расклеенный Виктор созвонился с её дедом, дабы осведомиться о его самочувствии, да и доброй ночи пожелать. Хоть и далось ему расставание с Леной тяжело, не смог он оставить Петра Никоноровича один на один со старостью, а потому взял над ним шефство. Вот, к примеру, буквально позавчера отправил его в санаторий – сам отвез в подмосковный пансионат. За этот месяц стоит попробовать зажить по-новому. Вот старик-то обрадуется, увидев его безмятежную улыбку.
Дома, ополовинив литровый пакет кефира, он уснул на не разобранном диване под монотонный голос спортивного комментатора. Вероломно ворвавшиеся в тревожный сон звуки неизвестного происхождения навели на мысли, что в квартиру посреди ночи пробрались воры.
Заспанный, с отекшим лицом, в линялой футболке грязно-голубого цвета и вытянутых трениках, щуря глаза от яркого света, он вышел в прихожую.
- Степнов?! Ты?! - вымотанная, с поблекшим макияжем, убранными ободком грязными волосами, с головы до пят облаченная в брендовые вещи, с огромной сумкой на плече на пороге стояла и держала на руках спящего мальчика лет пяти она – его Кулёмина. – Ты… Ты зачем тут?.. Дед – он не говорил. Ничего о тебе не говорил, – прошептала она растерянно. – И вообще, что ты тут делаешь? – чувствуя, как в бешенном ритме заходится сердце, она с трудом отвела перепуганный взгляд в сторону.
- Сплю. Ты меня разбудила.
- Ты что, хату караулишь, пока дед в госпитале? – скрывая неоправданный страх, сопровождаемый мощным выбросом в кровь адреналина, и потрясение, вызванное, как ей показалось, абсурдной ситуацией, Лена вела себя с собеседником бесцеремонно. Во всяком случае, уж очень сильно желала отгородиться от мужчины стеной напускного равнодушия. Будучи в мало вменяемом состоянии от всего происходящего, тот не нашёл, что ответить и, переведя дух, потёр переносицу.
- Сама! – скидывая с плеча сумку на пол, вскрикнула она, словно ошпаренная, оборвав неловкую попытку мужчины взять с её рук ребёнка. – Сама справлюсь. – Силы скрывать собственную борьбу со слезами исчерпались, поэтому руки начали дрожать, лоб вспотел, в горле пересохло. Самопроизвольно облизнула губы.
- Мама, мы дома уже? – протянул чуть слышно проснувшийся мальчуган.
- Дома, милый. – Чмокнула она его в лоб, отметив про себя при этом, что он несколько теплее, чем ему следовало бы.
- Степнов, обязательно надо было ребёнка будить? – рыкнула она, от чего мужчина вздрогнул и, взглянув на неё выжидающе, насторожился.
Усадив сына на комод, Кулёмина помогла ему избавиться от обуви и верхней одежды, попутно проделав то же самое с собственным гардеробом.
- И долго ты так смотреть на нас будешь?! – грубый крик отчаяния в попытке прекратить пытку настырно-требовательного взгляда.
- Мам, кто это?
- Друг дедули.
- А зачем ты его ругаешь? – сладкий зевок и слишком частое моргание, разгоняющее остатки сна.
- Ну, такой вот я непослушный! – иронично улыбаясь, втиснулся в разговор объект обсуждения.
- Степнов, тебя никто ни о чём не спрашивал! – подойдя вплотную, она отчеканила слова, словно оранжевый мяч о паркетный пол спортивного зала. В её глазах гнев и бескомпромиссность. – Права голоса тебе тоже не предоставляли! И вообще, в твоих услугах сторожа мы больше не нуждаемся – свободен! – она хоть и говорила шёпотом, но было в её голосе нечто настолько зловещее и надменное, что мысль последовать её совету вовсе не казалась бредовой.
- Мамочка, я кушать хочу! – жалобно, но вместе с тем и настойчиво напомнил о себе мальчик.
- У меня самой аппетит сейчас – слона готова проглотить, не жуя и не жаря! Накорми нас, а?.. – просить у него было больно и неприятно где-то в области гордости и самолюбия, даже несколько стыдно перед самой собой из прошлого.
- Выбор у меня есть, разве? - оскалился мужчина.
Искупав сына, Ленка одела его в чистую пижаму и, оставив под присмотром старого знакомого на кухне, включила ему мультики на ноутбуке. Ухватив с разделочной тоски дольку помидора, скрылась в ванной комнате.
Слушая плеск воды за стеной и шипение в сковородке, наблюдая за живыми эмоциями на непосредственном, безмятежном детском лице так магнетически действующим на него своим искренним теплом, Степнов вряд ли оценивал ситуацию в полной мере адекватно.
- Вкусно! – сидящая рядом, Кулёмина уплетала импровизированный ужин за обе щёки и одурманивала остатки мужского разума ароматом апельсина. Так когда-то пахли все вещи Степнова. – Можешь до утра остаться – завтрак приготовишь!
- Я бы и сейчас ушёл – некуда, - промямлим в ответ Виктор осипшим голосом.
- Что, квартиру продул? – самодовольно хмыкнула девушка, уложив подсохшую челку сына набок.
- Да нет. Затопили меня – ремонт полным ходом сейчас идёт, - наблюдая за тем, как Ленка и Миша ласкаются, оправдывался, словно нашкодивший первоклассник и чувствовал себя явно лишним. Даже посторонним – отчего засосало под ложечкой.
- Неудачник!..

 Отправлено: 15.09.18 20:36. Заголовок: 3. Я помню, белые ..

3.

Я помню, белые обои, чёрная посуда…
Нас в хрущёвке двое, кто мы и откуда? откуда?
Задвигаем шторы, кофеёк, плюшки стынут.
Объясните теперь нам, вахтёры,
Почему я на ней так сдвинут?..
(Бумбокс - Вахтёрам)

- Физкульт привет! – в тренерскую на руках с дочерью залетел Тагилов.
- Угу! - буркнул Степнов, не отрывая взгляд от монитора, на котором, вперемешку с интервью, мелькали фотографии коллектива «Ранетки». Сегодня он выглядел гораздо хуже, чем вчера. И если бы он просто не спал всю ночь, крепкий кофе взбодрил бы его на раз, но вероломное вторжение Кулёминой подобно центрифуге выжало из него все жизненные соки. Тот укромный уголок в сердце, что ныл годы разлуки от пустоты и холода, к рассвету уже переполнился отчаянием.
- Представляешь, у Лизы в садике трубу прорвало. Пару дней придётся брать её с собой на работу! – помогая переодевать дочери обувь, причитал Эдуард. – И за что только такие баблосы каждый месяц отваливаем?
- Да ладно тебе, Тагил. Лизок – тихая, скромная девочка, и лишних хлопот нам не доставит! – Мужчина искренне улыбнулся своей пятилетней крестнице, которая не поздоровалась с ним до сих пор лишь по причине большой стеснительности.
- Брат, но ты не расслабляйся, она за полчаса тут так освоится, что можно будет её к нашим «бегемотам» дрессировщицей приставлять! – по-доброму, не скрывая гордости, хохотнул второй тренер. – Что там читаем? – Попытка взглянуть в монитор, и Виктор моментально свернул все окна. – Какая реакция! – Напускное восхищение вызвало в мужчине бурю негодования, от чего глаза потемнели, а вены на руках вздулись. – Даже так?! Ну, захочешь поделиться горем – я к твоим услугам!
Степнов, улыбнувшись лишь в знак благодарности, отправился в зал. Кто-то из спортсменов разминался, кто-то просто слонялся без дела, но, увидев тренера, все они выстроились в приветственную шеренгу. Мужчина был не в силах даже поздороваться. Если бы не его дисциплинированность, он бы запросто прогнал своих подопечных прочь. Догадываясь об этом, юноши перешёптывались. Во взгляде каждого: сочувствие, сожаление, растерянность.
Жалость всегда унижала сильного мужчину. А после отъезда Кулёминой в Америку контакты с общими знакомыми на протяжении долгого времени и вовсе были для него испытанием на прочность. Позже острые углы чуть притупились, и только наедине с самим собой он мог дать слабину: предаться воспоминаниям, пересмотреть её старые фотографии, послушать новые песни. И думая о том, что их уже не разделяют океаны и границы, он чувствовал себя ужасно одиноким: до боли в сердце одиноким, никчемным, обездоленным, а участливые взгляды ребят послужили почвой отнюдь не для радужных выводов. Степнов решил, что все они знают откуда-то гораздо больше его самого, а потому считают неудачником и, в общем-то, правы.
- Какой чёрт стащил мой свисток?! – гаркнул Степнов, одаривая каждого из команды пронзительным взглядом, не найдя ни на своей груди, ни в кармане спортивных брюк этой священной реликвии. – Какого?!.. – подскочив, сдержанно отреагировал он на раздавшийся за спиной звонкий свист.
- Лизонька, тебя разве папа не учил, что плохо брать без спроса чужие вещи? – Присел он перед ребёнком.
- Учил. – Округлила темно-карие глаза девочка. – Но Вы же не чужой! – рассудила она.
- Лиза, Солнышко, отдай, пожалуйста, мне мой свисток, - настойчиво, но мягко попросил Лизу Тагилову её крестный папа.
- Дядя Витя, но Вы же меня любите – подарите мне его! Ну, пожалуйста!.. Он мне очень-очень-очень понравился! – жалобно протянула Кроха.
- Не могу! – Сию же минуту собеседница Степнова в знак огорчения низко опустила голову, крепко сжав в кулаке заветную игрушку. – Понимаешь, дареное не передаривают! – Его совершенно не заботило, насколько абсурдна и комична ситуация, первостепенная потребность – вернуть в своё владение этот стильный аксессуар. – Лизонька, я подарю тебе другой – ещё красивее и громче, а этот отдай мне, пожалуйста!.. – И протянул к девочке раскрытую ладонь.
Порой Виктор напоминал самому себе героя одного фантастического романа, называя кусок металла, подобно ему, прелестью. Мужчина с особым трепетом относился ко всему, что связано с этой безделушкой.

- Кулёмина?! Зачем пришла? – недовольно прохрипел мрачный мужчина, скрипнув входной дверью, впуская при этом в затхлую квартиру свежесть весны и звуки капели.
- А я думала, Вы гостеприимный… - Снисходительная ухмылка на девичьем лице, азарт в глазах и упрек в голосе.
- Ну… проходи.
Девушка вошла в квартиру, где царствовали полумрак и гулкая тишина. Оглянулась по сторонам, разулась, куртку отдала в руки хозяина и скрылась в ванной комнате.
- Чего так руки долго мыла? – не оборачиваясь, проворчал мужчина, стоя у плиты, когда не то, чтобы услышал приближающиеся девичьи шаги, а когда почувствовал спиной её пронзительный взгляд. – Если искала доказательства наличия в моей жизни женщины, напрасно… - Хохотнув, девушка присела на табуретку напротив окна. – Чай будешь? А хочешь, пельмени могу сварить…
- Пельмени?.. – девушка красиво улыбнулась. – Нет. А вот чай буду! С тортом!
- С каким тортом?!
- С именинным! Каким же ещё?! - пожала она плечами, наклонив голову набок. Усаживаясь за стол напротив гости, мужчина потёр виски. – С Днём Рождения, Виктор Михайлович!
- Спасибо, Ленк. Я совсем как-то забыл, - растерянно прошептал виновник торжества. – Так ты только поздравить меня пришла? - Получив в ответ утвердительный кивок, вздохнул с облегчением. Слишком сильным испытанием стал для него их поцелуй, нахально полученный от него Кулёминой. Вот и сейчас, оказавшись с этой упрямой девчонкой один на один в тесной хрущевке, он с трудом сдерживал желание спустить её с лестницы. Дабы неповадно было взрослого мужика провоцировать! – Торта нет. Ну… можно хлеб вареньем намазать. – Чувствовал он себя крайне растерянно.
- Пойдёт, - ухмыльнулась она, понимая, что ради неё из закромов достанут родительские гостинцы.
Милой дружеской беседы не вышло. Ленка то и дело кидала откровенные намеки на то, что выпускной не за горами, да и Степнов отнюдь не стар, и что квартира у него уютная. В какой-то момент она аж вздрогнула, напомнив себе ненавистную Светочку, и чуть сбавила обороты. Когда, убирая со стола посуду, Виктор невольно коснулся её руки, Кулёмина моментально решила – сегодня! Здесь и сейчас. Иначе зачем тащилась к нему по мокрому снегу через два квартала в самый разгар весенних каникул?..
- Виктор Михайлович, у меня для Вас два подарка есть… На выбор: либо свисток… - Она извлекла из кармана толстовки отливающий серебристым блеском на красном шнурке предмет гордости любого спортивного тренера. – Либо… - И по одному её взгляду он понял, что не зря ждал подвоха.
- Свисток! Я выбираю свисток! – выхватив подарок, мужчина указал собеседнице взглядом на дверь.
Скрипнув зубами, Лена медленно встала, опрокинув табурет, и кинулась прочь из квартиры. Виктор остался сидеть за столом, сжав разрывающуюся изнутри голову крепкими тисками рук. Не нужен ему этот чёртов свисток! Не нужен! Она нужна! Ну на каком языке с ней разговаривать, если она по-русски не понимает?! Зачем она только приходила?! Размышляя о возможном продолжении её внезапного визита, мужчина вздрогнул от сигнала мобильника.
«Я бы и так отдала тебе свисток». - Покрутив аксессуар в руках, мужчина разглядел выгравированные на нем собственные инициалы.
Посреди ночи, когда мужчина дремал, облокотившись о кухонный стол, его телефон снова ожил.
«Я соврала про Гуцула. И вообще, у меня ничего ни с кем ещё не было. Пока не было…»
Мобильник разлетелся вдребезги, встретившись с батареей. Хорошо, что до урока в 11 «А» ещё четыре дня – за это время возможно успокоиться.

- Лизонька, верни свисток, пожалуйста! – Это единственное, что осталось у него от Любимой на память. Сбегая, она даже грязные футболки с носками из машинки выгребла.
- Ладно, только не плачь, хорошо? – Девчушка отдала игрушку, а за спиной Степнова разлился задиристый смех.
- На-пра-во! Бе-гом марш! – Вся тренировка сконцентрировалась исключительно на ускоренном беге.
Никаких дел после тренировки запланировано не было, поэтому Тагиловы вытащили друга семьи на прогулку по городу: киношки, кафешки, магазины детской одежды…
- Вот скажи мне, брат, что с тобой происходит последние дни? – Комфортно устроившись на мягких кожаных диванчиках, мужчины просматривали каталоги новой зимней коллекции, в то время как Лиза под присмотром продавца-консультанта переодевалась в примерочной.
- Нормально всё.
- Именно поэтому ты так чудно выглядишь и истерику при всех закатил на тренировке, да? – Эдуард выгнул дугой брови. – Послушай, Степнов, моя интуиция мне подсказывает, что все дело в той белобрысой швабре, которая посмела бросить тебя!..
- Не смей говорить о Лене в подобном тоне! – Впервые за шесть лет он произнёс вслух её имя в присутствии Тагилова.
- Так значит, Лена… - протянул снисходительным тоном мужчина. - Давно пора забыть эту Лену: послать её к чертям и зажить по-человечески! Хорош уже менять баб каждую ночь! Остановись! Ты горбатишься-горбатишься, а кому это потом всё достанется, а? Тебе наследник нужен!
- Вот! – Степнов выхватил из рук собеседника журнал и указал на фото улыбающегося мальчугана. – Вот мой сын! – Раскрыв рот, Эдуард впал в ступор.
- А не похож! – Нарочито серьезно заключил он, сравнивая их лица. – Совсем не похож! – вдоволь посмеявшись, Тагилов прокашлялся. – А у мальчика русское имя!.. – присвистнул мужчина, несколько удивившись тому факту, что американский бренд рекламирует некий Михаил Кулёмин. – А у Ленки твоей какая фамилия? - Виктор лишь устало опустил веки в знак подтверждения догадок друга. - Слушай, уж не думаешь ли ты, что это её сын и что... Так, стоп! Эта сте… самая Лена – она все эти годы ребёнка от тебя скрывала?! – Его собеседник лишь скривил губы. - Откуда ты узнал?
- У меня по датам всё сходится, – улыбнулся он подошедшей крестнице в сиреневом шерстяном платье.
- Вот дурак – сходится у него! – усмехнулся Эдик. – Дочь, не колется платьице?
- Нет, мягкое.
- Нравится? – усадив девочку на колени, мужчина изучил состав ткани на бирке. – Будем брать? – Та лишь поцеловала отца в щеку, крепко обняв за шею.
- Девушка, - обратился он к консультанту. – Нам к этому платью подберите, пожалуйста, колготки, штанишки и пару разноплановых кофточек. – Учтивая продавщица взяла Лизу за руку. – И вообще, меряйте всё, что моей Принцессе понравится! – обворожительно улыбнулся, смутив девушку, и подмигнул дочери. – Мы за лето вытянулись, и рукава коротки стали, да и на зиму гардероб обновить нужно.
- Так, брат, о чём речь-то шла?.. – Откинувшись на спинку дивана, Тагилов закинул ногу на ногу. – Ты уверен, что Миша - твой сын, но наверняка этого не знаешь? Откуда ты вообще о нём узнал? – Степнов молча протянул ему найденный среди каталогов журнал. – Твоя Лена – это та самая, которая Хелен Стоун? Ты серьезно?
- Ты что, «Ранеток» слушаешь? – удивился Виктор.
- Кого?! Это вообще кто? Я у Хелен, то есть у Кулёминой твоей, инструментальные альбомы слушаю – шикарные вещи. Постой, а как вы познакомились? Где, когда? Она же совсем ещё молодая…
- Не знаю, Тагил, что тебе и рассказать…
- Всё! Всё по порядку! От начала и до конца!..

 Отправлено: 19.09.18 12:03. Заголовок: 4. Туман, дома... ..

4.

Туман, дома...
И бесконечная тоска,
Когда твою любовь не замечают.
Звони, пиши, беги от этой тишины.
Я точно так же, как и ты,
От этих чисел умираю...
(Звери - Пока)


- Ну, а потом она уехала в Америку, – закончил Виктор свою исповедь уже за столиком в кафе, ожидая заказ.
Пристально всмотрелся в изображение Миши Кулемина на обложке прихваченного из бутика каталога и угрюмо добавил: - Она же гордая – один раз уходит…
- Брат, удивляюсь я тебе: ты же всегда был самым рассудительным и благоразумным из нашей компании – как тебя угораздило со школьницей связаться? Неужели, никакая блондиночка постарше возле тебя не увивалась, а?
- Да была одна – актриса! – скривив в брезгливой гримасе лицо, Степнов махнул рукой. - И брюнетка была – журналистка, и рыженькая – библиотекарша. И разница с каждой была лет пять, не то, что с Кулёминой – все тринадцать!
- Да уж… - озадачено протянул Эдуард, раскладывая на коленях дочери салфетку. – Теперь тебе в Америку ехать надо: поговоришь с ней, да хоть на сына посмотришь. А хочешь, судиться будем? Мишка с тобой останется! – рассудил отец-одиночка, похоронивший красавицу-жену сразу после рождения дочери.
- Не надо. – Глоток воды. – Не надо никуда ехать: они в Москве – у «Ранеток» тур скоро по России. Прощальный, вроде как…
- Я правильно понял, что Пётр Никонорович – её дед? – Степнов расплылся в улыбке. - Так вы в одной квартире живёте?! – искренне удивился Эдуард.
- Ну, да.
- И что? Ты спросил у неё про Мишу, что она сказала? Сына видел? – взвинченный мужчина с азартом в глазах начал осыпать друга вопросами.
- Видел. Не разговаривали пока ни о чём, уставшая она была – с дороги только, да и добрая половина багажа потерялась. Попросила вот получить потом за неё – билеты оставила.
- И ты, как всегда, не смог отказать ей в помощи! – осуждающе поразился собеседник Виктора.
- Спасибо,- улыбнулся тот официантке, которая, пожелав компании приятного аппетита, удалилась.
- Брат, слушай, я, конечно, не хочу тебя расстраивать, но спустись с небес на землю! Она же… - прикусив язык, мужчина посмотрел на дочь: - Солнце, не слушай папу! – После того, как Лиза прикрыла уши ладошками, продолжил тихим голосом: - Она же изменяла тебе – ты сам только что мне рассказал! Так может, сходится всё у того молокососа, а не у тебя?!
- Тагил, ты так говоришь, будто свечку держал, ей Богу,– рассержено прошептал Степнов. – Не знаю я, что у Кулёминой было с Васей, а чего – не было, только вот всем нутром своим чувствую: Мишка – мой сын, мой! И даже если это не так, этот факт ничего не меняет: я хочу быть с ними, я хочу вернуть Ленку, она мне нужна! – сорвался на крик мужчина.
- Тише-тише, – огляделся по сторонам Тагилов. - Понял я тебя!
***
- Кулёмины! – воскликнула Лера, застав у своего подъезда долгожданных гостей.
- Привет, родная наша, – обняла её крепко Лена. – И где тебя только черти носят? Мы с Мишкой окоченели, пока тебя дождались.
- Работа, работа и ещё раз работа! Через два часа обратно – на вечерний эфир! - прощебетала озорная блондинка. – Так что, не позвони ты мне – мы бы сегодня и не встретились.
- Мишка, привет, мой сладкий! – присела перед мальчиком и, крепко обняв его, перецеловала румяные щечки. – Как ты подрос! Не знала бы, что тебе пять лет всего, подумала бы, что ты уже первоклассник! – хитро щурясь, покосилась на его мать. – Я так соскучилась по тебе, солнце моё, – сжав в нежных объятиях ребенка и беспечно улыбаясь, девушка зажмурила глаза.
- И я по тебе соскучился! Я даже подарок тебе сам выбрал, но он потерялся! – пожав плечами, Миша посмотрел на неё глазами, полными горького сожаления.
- Как это так потерялся?! – неподдельная досада в голосе.
- Ну так… Наши чемоданы потерялись! Они теперь сами, без нас, путешествуют! – выразил своё недовольство крестник Новиковой.
- Вы вообще без вещей остались? – открывая тяжёлую металлическую дверь подъезда, Лерка оглянулась на друзей.
- Мы с «Ранетками» разными рейсами прилетели. Часть вещей девчонки привезли с собой давным-давно, дед уже всё заботливо разложил по шкафчикам и полочкам. Мы с Мишей в Бёрн к родителям заезжали, потом ещё пересадку делали в Берлине из-за непогоды. До Москвы с нами добралась одна единственная сумка, остальные два чемодана заблудились в трёх соснах, – проворчала Кулёмина, стягивая в прихожей подруги шарф с шеи сына. – Новикова, ребенка накорми чем-нибудь съедобным, а то весь день какие-то встречи, переговоры, интервью… Представляешь, Дмитрий Геннадьевич уже график утвердил! – ожидая долю участия и поддержки, девушка кинула усталый взгляд на приветливую хозяйку. – Я – наивная надеялась хоть немного передохнуть перед последним рывком! – Раздевшись, Кулёмины вымыли руки и сели за кухонный стол.
- Ленка, что ты разворчалась, словно старая бабулька, а?! – накрыв на стол, Новикова и сама вооружилась ложкой. – Ммм! Совсем забыла! Приятного аппетита! – прошамкала она набитым ртом.
- Спасибо! – усмехнувшись, ответила за двоих зеленоглазая блондинка.
- Мишаня, может, мультики посмотреть хочешь, или на компьютере поиграть? – С первых секунд глядя на подругу, Лерка заподозрила что-то неладное, и по прошествии получаса её уже разрывало от всевозможных домыслов и предположений. Она понимала, что провести допрос с пристрастием можно только оставшись наедине с излишне критичной подругой. И поэтому старалась деликатно выпроводить смышленого мальчишку из кухни – обители женских секретов.
- Мам, а можно? – невинный взгляд голубых глаз в зелёные снизу вверх.
- Недолго только, - строгий, непререкаемый тон никак не сочетался с нежным, тёплым взглядом, истончающим безграничную любовь. - Лерка, включи ему лучше какую-нибудь отечественную сказку. – Оставшись на кухне одна, девушка вскоре услышала знакомую с детства, а от того весьма трогательную музыку. Умилившись восторженному вскрику сына, она вздрогнула от ощущения холодных рук подруги на своих плечах.
- Как вынужденное соседство со Степновым проходит?
- Слушай, а ты не могла меня предупредить?!
- Так вы хоть поговорили? – девушка лишь поджала губы. - Лен, как прошла ваша встреча?
- Как-как? Да никак! С Мишкой душ приняли, поужинали и спать завалились. Ни свет ни заря твой Степнов нас разбудил, чтоб ему! – Лена сжала руки в кулаках. – Завтрак, правда, вкусный был… А потом позвонил Геннадьевич, и мы ускакали по делам! Как освободились, тебе сразу позвонила. – Мысленно девушка упрашивала Новикову, чтобы та предложила переночевать у неё.
- Дальше что будет? – настороженно спросила её подруга.
- Как, что?! – пожала плечами Лена. – Гастроли! Тур почти полгода продлится…
- Ты мне зубы не заговаривай! Что со Степновым?
- Лерыч, я тебя полтора года не видела, а только и слышу: Степнов, Степнов, Степнов!.. Пусть катится ко всем чертям этот Степнов!
- Помнится, тур – прощальный, группу Артёмов распускает, вы с Мишей в Москву возвращаетесь. Неужели в эти планы Витя никак не вписывается? – скептично повела бровью кареглазая блондинка, разворачивая конфету.
- Закрыли тему! – бескомпромиссный сухой тон.
- Лен, ну не прошло же ничего: ни у тебя, ни у него…
- Не в этом суть! Лер, я - не штангист, чтоб два подхода делать!
- Кулёмина, живи, как знаешь! Я вмешиваться не буду, но не только Виктор Михайлович, но и Миша – они оба имеют права знать, что они отец и сын.

 Отправлено: 20.09.18 17:26. Заголовок: 5. "Часто прос..

5.

"Часто простое кажется вздорным,
Черное – белым, белое - черным"

- Лен, нам поговорить надо… Я тебя спросить хочу… - Следующим утром, перекатываясь с пятки на носок, Степнов выжидающе смотрел на Кулёмину, когда та суматошно запихивала вещи в дорожную сумку. Тусклый свет тонкой струйкой лился из-за приоткрытой двери, ведущей на кухню, придавая абсурдный вид этой не то что бы нелепой, но уж точно не к месту начатой попытке завести судьбоносный разговор.
- Да живи здесь сколько угодно! Ты же не чужой человек… деду. – Она по-прежнему виртуозно избегала контакта их взглядов.
- Лен, я не о том…
- Степнов, чайник поставь, – застегнув молнию на сумке, девушка направилась в детскую.
- Ну, Лен… - протянул он растеряно.
- Нам абсолютно не о чем разговаривать. Уясни это раз и навсегда!
Она скрылась за дверью. Он, повесив голову, прошаркал старыми тапками до плиты. Руководствуясь инстинкту под названием «Забота о Кулёминой», помимо кипятка организовал ещё и омлет. Накрыл на стол и, облокотившись о столешницу, вслушался в тишину.
- Степнов, ты же у нас мудрый мужик, да? Многое на своём веку повидал? – влетела в помещение взъерошенная Лена.
- В тебе проснулось желание поговорить?
- Угу, разубеди меня, пожалуйста, что повышенная температура и зуд вовсе не являются признаками ветряной оспы!
- Ну и где у тебя сыпь? – смерил он её пристальным взглядом.
- На Мишином животе! – буркнула, навалившись на холодильник.
- Ленок, ну не переживай – не смертельно! Все в детстве через это проходят!..
- Нам через полчаса выходить. Не могу я его в таком состоянии с собой тащить и людей подвести не могу! – Голос срывался от растерянности.
- Кулёмина, а ты свистни – вдруг прибегу на задних лапках!..
- Выбора у меня нет, – резюмировала девушка, прочитав на телефоне сообщение от Нютки. – Вызови сегодня педиатра и не смей оставлять моего сына без присмотра и на минуту! Надеюсь, ты не рискнешь огорчать меня…
- Иначе не сносить мне головы, – горько улыбнулся мужчина.
Усаживаясь в такси, Лена посылала воздушные поцелуи сыну, стоявшему на подоконнике в объятиях «усатого няня». Да, долго без них она не протянет.
Чуть позже малец сидел на привычном месте Степнова и без особого энтузиазма размазывал по блюдцу кашу. На долю секунды мужчине показалась, что так было всегда. Во всяком случае, он бы этого хотел. Телефон. Он и мыслям умудряется помешать…
- Виктор Михайлович, надеюсь, Вы рады меня слышать? – прощебетала в трубке Новикова.
- Лера, я совсем забыл! Прости!
- Как так, прости?! Мне Ваше «прости»!.. Я с Вами когда договаривалась, я сколько Вас упрашивала?! Ищите мне работу, Виктор Михайлович! Кстати, Вашей команде собственный пресс-секретарь не нужен?
- Валерия Андреевна, без паники! Вместо меня приедет мой зам! – такой выход из ситуации показался мужчине наиболее оптимальным.
- Какой к чертям зам? Вы что, издеваетесь?! Виктор Михайлович, Вы личных интервью категорически не даёте! Максимум – краткий комментарий по окончанию игры!.. А тут - прямой эфир на радио в светской рубрике!.. Меня руководитель заживо проглотит и даже «ушами» не подавится!..
- Лерыч, ну не ворчи! Знаю, что обломал тебе всю «малину», но и ты пойми – я же с Мишкой вожусь! Ветрянка у него. – Параллельное бурчание на том конце провода вмиг прекратилось. – Ты жива?
- Как, говорите, зовут Вашего зама? – Степнов улыбнулся, поняв, что дело за малым – поставить перед фактом того самого зама, ну или попробовать уговорить его.
- Тагил, категорически тебя приветствую! – Виктор с Михаилом уже переместились в гостиную с целью почитать дедушкины сказки, когда с пятой попытки Степнов наконец-то дозвонился до сослуживца.
- Брат, только не говори, что в пробке засел!..
- Да нет, ситуация гораздо серьезнее. Как бы только моя просьба не разбудила в тебе зверя…
- Брат, никак Кулёмина тебя под монастырь подвела?
- Тагил, запишись на кастинг «Битвы экстрасенсов». – В динамике раздался заливистый смех. - Мишка заболел, а у неё гастроли, ну и понимаешь…
- Тебе нужен отпуск, – без сожаления констатировал мужчина. - Что-нибудь ещё?
- Будь добр, направь к нам Альбиночку, – поймав на себе тяжёлый взгляд, уточнил: - Альбину Аркадьевну.
- Будет сделано! Эх, погоняем мы с Лизком сегодня «бегемотов»!..
- Ну, удачи вам! И ещё!.. Помнишь, я обещал одной знакомой журналистке интервью?
- Да, у тебя в ежедневнике есть отметка. Тебе место и время напомнить?
- Нет – лучше, заучить! Это твой звёздный час! Тагил, не подведи хороших людей!
- С кем я Лизу оставлю? Ты об этом подумал? – Мужчина был начисто лишен желания после рабочего дня отвечать на бестолковые вопросы некой легкомысленной особы. Заочно, лишь по обрывистым рассказам друга, Эдик сложил о Новиковой далеко не благопристойное мнение.
- Нашёл проблему – не с кем ему ребёнка оставить! Рассказовым позвони.
- Сонечка, к сожалению, безотказный человек… Брат, подумай только - ради тебя я соглашаюсь на час пустой болтовни с женщиной, которая всю свою сознательную жизнь пренебрегала занятиями спортом.
- Родина не забудет!
- Адьос!.. – И короткие гудки.
- Кто такая Альбина Аркадьевна? – настороженно повел бровью самый младший из Кулёминых. – И зачем она к нам приедет? С кем ты разговаривал?
- Сколько вопросов!.. – Развел мужчина руками. – Я главный тренер юношеской баскетбольной команды ЦСКА. Твоя мама, кстати, одно время болела за этот клуб. Разговаривал со своим заместителем. Альбина Аркадьевна – врач, работает вместе с нами, придет сюда, чтобы на тебя посмотреть.
- Чего на меня смотреть-то? – покачивая головой из стороны в сторону, мальчик сложил руки на груди. – Лечить меня надо!
- Вылечим, обязательно вылечим!.. Миш, сколько можно перед зеркалом красоваться?
- Да вот смотрю и думаю, почему у тебя волосы тёмные, а у меня светлые? – В ответ мужчина молча взял мальчишку на руки. – А вот глаза у нас одинаковые. – Поочередно указал Миша пальцем на отражения их голубых глаз.
- Ты очень сильно на свою маму похож, – усадив ребенка в кресло, присел перед ним.
- Но на тебя я тоже должен походить!
- С чего бы это?
- Ты - мой папа!
- Миш, почему ты так решил? – насторожился Виктор.
- Я сам слышал, как мама и Лера об этом говорили! – Не увидев на лице собеседника ожидаемой радости, мальчик заметно загрустил. – Ты не хочешь быть моим папой?
- Очень хочу, но… - прервавшись на пол фразе, прижал к себе ребёнка.
- У тебя есть кто-то кроме нас? – Мужчина лишь отрицательно помотал головой.
- Миш, мы с твоей мамой расстались, и она… Твоя мама будет против.
- Ты, наверное, плохо себя вёл – вот она и прогнала тебя! – рассуждая, мальчик повёл плечами. – Но я-то знаю, ты хороший! Будешь слушаться маму, и она обязательно простит тебя! Только нам нужен план! – Предвкушая успех, Миша подмигнул отцу и крепко обнял его за шею.
День они скоротали за разработкой стратегии, а вечером их навестила Новикова.
- Виктор Михайлович, и как Вы смели почти шесть лет скрывать от меня такого друга? – разрезая торт, девушка светилась подобно стоваттной лампочке.
- Что, удалось интервью? Похвалил начальник? – разлив по кружкам кипяток, мужчина присел за стол.
- Начальник премию выписал! Но соль-то ни в том! Эдик!.. Он…
- Эдуард Альбертович! Лера, опомнись, Тагилов – мой одноклассник! – После эфира тот уже успел созвониться со Степновым и отрапортовать о том, что всё прошло по высшему классу. Мужчину лишь смутили восторженный блеск в глазах собеседницы и некая развязность её поведения.
- Ха! Кулёмина тоже моя одноклассница! Ей-богу, насмешили.
- То есть, я не ошибся в своих подозрениях?.. – набив рот десертом, девушка отрицательно помотала головой. – Вот, наверное, поэтому и не знакомил. Чувствовал, должно быть, что не к добру…
- Я, можно сказать, почти влюбилась, а Вы говорите: «Не к добру»!.. Виктор Михайлович, что Вас смущает?
- Сам не знаю, что больше… Скорее всего разрозненность ваших с Тагилом взглядов на взаимоотношения мужчины и женщины. Ну и разница в возрасте. Да и вообще, как ни крути ситуацию, с какой стороны ни посмотри – всё одно получается… Мезальянс!
- Вить, а что это такое «Мезальянс»?
- Торт так называется. Миш, ешь и не вмешивайся в разговоры взрослых.
- Ну, а как же вы с Леной?
- Вот, Лер, учись на ошибках других и сама подобных не допускай! Не сложилось у нас с Леной.
- Ну, я бы так не сказала! – девушка посмотрела на мальчика.
- Всё это - лишь наши с тобой подозрения. Правду знает только Лена. И вообще, не заговаривай мне зубы!.. Речь сейчас о тебе! Понапрасну не трать себя на Тагилова, я более чем настаиваю!
- Он же Ваш друг! – девушка не скрывала удивления от далеко не лестных слов Степнова.
- И что? Друг он хороший, человек замечательный, но… женщин использует и… тебя всерьез не воспринимает.
- А его деликатное и доброжелательное поведение в студии?
- По привычке старался произвести впечатление. И ему это, к сожалению, удалось.
- Ну что же… Примем правила игры…

 Отправлено: 21.09.18 20:03. Заголовок: 6. Каждая Ранетка..

6.

Каждая Ранетка тянула одеяло на себя, группа медленно расползалась по швам. Вслед за ней и концертный график то и дело перекраивался. Срыв очередного концерта организовал добротное «окно», чем Кулёмина не замедлила воспользоваться.
- А-а-а!.. – из глубины квартиры доносились стоны её сына. Стараясь не выдать себя, девушка неслышно прошла по коридору и застыла у приоткрытой двери спальни.
- Терпи! – Степнов аккуратно обрабатывал зелёнкой гнойнички на теле Миши. – Твоя мама – девочка, а ни разу из-за боли не плакала. Сколько синяков, сколько ссадин и ушибов!.. И ни разу не пожаловалась! А ты, словно неженка, нюни тут разводишь.
- Я не неженка! Щиплет сильно! – Мальчуган попытался вырваться, но тщетно.
- Дую я! Дую!..
- Мама! – восторженный вскрик, и по голубым джинсам Степнов расплылось пятно сочного зелёного цвета. – Мама! Я так скучал! – Подхваченный матерью на руки, он крепко обнял её за шею.
- А я-то как скучала! – Это было их первым расставанием. – Золотце моё. Солнышко моё. Счастье моё… – Пряча влажные глаза за чёлкой, она исцеловала сына.
- Мамочка, ты же больше никуда не уедешь без меня, да?
- Не хотелось бы, Мишуль, но придётся: ты ещё не выздоровел. Я на два дня только приехала – с тобой повидаться, сладкий мой. – Мужчина, наблюдая за этой искренней бурей чувств и эмоций, не смел, издать и звука. Уйдя в вечерние сумерки из пустого кафе когда-то давно, Кулёмина унесла из его жизни право на счастье. Впрочем, он сам её вынудил. А она сильная. Гораздо сильнее, чем он думал. Она стала счастливой без него, и бремя своего персонального счастья несёт достойно. Восхитительная карьера, чудный ребёнок, благополучие… Вряд ли он имеет право вторгаться в её размеренную, гармоничную жизнь.
- Куда собрался?
- В аптеку. За зелёнкой. – Пробурчал он стене, надевая куртку.
- Можешь отдохнуть пару дней.
- Спасибо, но я сейчас ходячий разносчик инфекции, поэтому не покину эту квартиру до полного выздоровления Михаила.
- Ясно…
- К тому же, сегодня наши играют.
- Да ладно!.. Во сколько?! – Давно его не согревала её искренняя улыбка.
- Так я зайду за печеньем?
- За печеньем?.. Как хочешь. – Пожала плечами.
Захлопнулась тяжелая дверь подъезда, и на телефон Степнова пришло сообщение:
- «Крекер возьми со вкусом сыра!» – Вспомнила!..
***
- Девочка, ты чего за мной бегаешь? – Вальяжно развалившись в любимом кресле, Эдуард умело создавал впечатление высокомерного, тщеславного циника. Пару минут назад в дверь позвонила недавняя знакомая и с порога заявила: «Эдуард Альбертович, будьте моим мужем!»– Замуж пора, и ты решила, что я - наиболее удачная партия? Так ты ошибаешься! – Но Новикова – воробей стрелянный, и без боя поражения уж точно не признает. – Прошу, не надо никому ничего доказывать!
- Эдик, не только ты для меня, но и я для тебя - отличная партия!
- Валерия, ты талантливая, перспективная, молодая девушка, ну зачем тебе всё это: гора немытой посуды, неуправляемый ребёнок и я - вечно уставший? К чему тебе эта непосильная ноша? Ты не справишься!
- Справлюсь!
- Хм! Да ты излишне самоуверенна. Раз так, то не стоит медлить. Вперёд и с песней!.. – Мужчина взмахнул рукой в направлении кухни.
Лера намывала тарелки до такой степени чистоты, что они начинали скрипеть, отображая её унылое лицо. Сковородки, кастрюли, чашки, кафель, электроплита… Похоже, утром сбежала каша, а посуда скопилась минимум за неделю. Поджав под себя ноги и облокотившись о стол, на табуретке сидела Лиза и пристально наблюдала за действиями гости. Когда же та наконец-то присела напротив, девочка прошептала:
- Ну, вообще-то у нас посудомоечная машина есть. – Не сказать, что девушка проявила не присущее ей самообладание. Новикова была несколько ошарашена. – А ещё у нас есть стиральная машина! Ты умеешь стиральной машиной пользоваться? – Лера изначально дала себе установку не вестись на провокации. Не просто, но оно того стоит.
- Девять часов. Тебе спать, наверное, пора.
- Пора…
- Пошли в ванную: чистить зубы и умываться!
- А ты уходить разве не собираешься?
- Не беспокойся, ночевать я у вас не останусь. Сегодня уж точно! – «Широко улыбаться Эдик будет» - подумала Лерка. – Ты же слышала, папа попросил помочь вам – так что мне ещё приборку навести, еду на завтра вам приготовить…
- Меня спать уложить и белье погладить! Погладишь мне три платья, а я завтра утром выберу, в каком мне идти! Хорошо?
- Хорошо.
Тагилов сидел в абсолютной тишине. От работы с бумагами его едва отвлекал плеск воды в ванной и беззаботный, звонкий смех его дочери. Только он подумал, что пора бы идти и за уши вытаскивать Лизавету из воды, как мимо него в детскую на руках с его дочерью, укатанной в безразмерное розовое махровое полотенце с хороводом слонов по периметру, неслышной поступью проскользнула Лера.
Не заставив себя вновь сосредоточиться на делах, мужчина, не надевая тапок, стараясь не выдать себя какими бы то не было звуками, подкрался к приоткрытой двери детской.
- Лерочка, почитай мне сказку – ты обещала!..
- Ну, раз обещала…
Девушка присела на край кровати поверх покрывала, поджав под себя согнутую в колене ногу, облокотившись о высокую подушку. По мере того, как продвигался сюжет, Лиза медленно, но верно приближалась всё ближе и ближе к своей внештатной няне. Лера не заметила, как девчушка, прижавшись к её груди, обвела себя её свободной рукой. Девочка никогда не знала материнской ласки и вот ненавязчиво берёт то, в чем, несомненно, нуждается, именно у неё. Это не могло ни подкупить девушку, которая знает не понаслышке, каково это - «без мамы». Тагилов смотрел и диву давался! Его ребёнок малознакомых людей обычно с опаской сторониться, а тут ласкается к чужой, посторонней женщине. Для него никогда не было секретом, что на каждый Новый Год дочь просит у Деда Мороза маму. Чувствуя вину, он старался заполнить эту пустоту в жизни ребёнка самим собой, собственной безграничной любовью, подарками, сюрпризами, праздниками, но всё не то… вот и красочная книжка ни в силах соперничать с золотым браслетом на тонком запястье новой знакомой – то и дело потирая смыкающиеся веки, Лиза перебирала украшение, не выпуская из своих маленьких ладошек ладонь Новиковой. Невзначай Эдуард открыл для себя тот факт, что эти две девочки невообразимо сильно похожи друг на друга: разрез глас, овал лица, форма губ… Только вот у Валерии едва заметная горбинка на носу, да и во время улыбки на щеках проступают милые ямочки. Она и на мать его в молодости похожа очень, только та глаза так густо никогда не подводила. Мать, дочь… и вот теперь Лера – одно лицо.
Желая прогнать, сковавшую тело, усталость, да и развеять пелену всевозможных мыслей, начиная от травмы одного из подопечных и заканчивая, нескромно демонстрирующем крупную родинку, декольте на блузке одной навязчивой блондинки, мужчина решил принять ванну. Тем временем, усыпив Лизу, Лера приготовила бесхитростный, но всё же вкусный завтрак и выгладила, нет, не ворох белья, а лишь три платья, брюки мужские – одна штука, сорочка мужская - одна штука, подобрав ко всему этому великолепию колготки и галстук. Когда, вооруженная ведром с водой и тряпкой, она с гордо вздёрнутым носиком продефилировала по диагонали гостиной, хозяин дома в клетчатых пижамных штанах и с белоснежным полотенцем на шее, развалившись всё в том же кресле, смотрел телевизор. Этим вечером был очень важный матч.
- Новикова, твоя задница интересует меня гораздо меньше игры - исчезни! – зло рыкнул мужчина. – Пустой бабий ум, а туда же – замуж!..
Демонстрируя всю свою мудрость в противовес обвинениям в недалекости, девушка молча принесла из кухни табурет и, взобравшись на него, принялась стирать паль с многочисленных кубков и дипломов, что занимали самые верхние полки стеллажа с книгами.
В разрез собственным заявлениям мужчина кидал на девушку оценивающие взгляды: узкие бёдра плотно облегали низкие джинсы, блузка призывно задиралась, оголяя гладкую кожу спины, ворох белоснежных кудрей, длинная, лебяжья шея, тонкие, изящные пальцы с короткими, не покрытыми лаком, аккуратными ноготками… И голос звонкий. Особенно под скрежет треснувшей ножки табурета.
- У тебя хорошая реакция, - дрожащим голосом прошептала Новикова, оказавшись в крепких объятиях мужчины. – Спасибо.
- За что?
- За то, что поймал меня – я могла череп проломить.
- Неужели, за пару секунд полёта ты успела об этом подумать?
- Может, поставишь меня на пол? – Она всё же смогла между своей вздымающейся от сбившегося дыхания грудью и его горячим, оголенным торсом втиснуть согнутые в локтях руки.
- Лучше, на кровать уложу – тебе покой нужен…
- Тагилов, если ты думаешь, что сила… - Девушка начала вырываться, но за словесным потоком всё же старалась следить.
- Покой и никаких резких движений!.. – Улыбнулся мужчина.
- Тагилов, ты пожалеешь! Я не шучу!
- Папе милиционеру нажалуешься или подружке кигбоксерше?! – с мужского лица не исчезала злорадная ухмылка. – Ты же за этим сюда пришла! – Девушка ощетинилась. - Хорошо, признаю – переборщил!.. – Он выпустил её из объятий, мысленно наслаждаясь предвкушением неминуемого приятного вечера. До сих пор женщин в дом он не приводил.
Сменив пастельное бельё на собственной кровати, он нашёл гостью в прихожей почти полностью одетой.
- Ты чего тут сидишь?
- Такси жду.
- Такси?! Но, а как же?..
- Бельё я выгладила!
- А…
- А завтрак утром сам разогреешь!
- Валерия Андреевна, Вы, похоже, забыли о самой главной обязанности жены! – Облокотился о стену рядом с девушкой и запустил ладонь в её волосы.
- Вот именно, Эдик, жены! Как только – так сразу! – Решительно покинула квартиру, захлопнув за собой дверь.
***
Вымотанный играми с мамой, Мишка крепко спал, обняв новую игрушку – плюшевого жирафа. В квартире царили полумрак и тишина. Лишь лица мужчины и женщины освещал экран телевизора. Перед ними на столе стояла ваза с печеньем, крошки от которого были повсюду. Шла вторая четверть, Ленка совершенно не следила за игрой. Мало того, поджав под себя ноги, она вообще отвернулась от телевизора.
- А ты все такой же… - Легкое движение её холодных, дрожащих пальцев по напряженному, раскрасневшемуся мужскому лицу, и рядом с ней на диване уже сидит не ярый баскетбольный болельщик, а истосковавшийся мужчина.
- Кулёмина, ты что творишь?! Я же…
- Не железный, знаю. – Её пальцы продолжили блуждать некогда по родному лицу.
- Этого добиваешься? – Жадно сжал он в кулаке ткань её футболки. – Этого?!
- А если и так?.. – Лукаво улыбнувшись, смела последние преграды.
Его руки на её спине, животе, груди… Какая же кожа-то у неё нежная!.. Пальцы в её волосы запустить и дышать ею. С какой же болью он слишком долго этим бредил!.. Пол-Москвы суррогата перебрав, очень страшно обмануться, вслепую доверяясь губам. Да ни с чем он этот вкус не спутает! Это она – его Ленка! Дурак, надо было сразу за ней рвануть! Какая такая карьера, если ему без неё дышать тошно?! Избавляя девушку от одежды, мужчина тут же одевал её в пелену поцелуев и ласк. Чувствуя себя в его руках красивой и желанной женщиной, она была предельно искренна. До ломоты в костях она нуждалась в Его тепле, он четко ощущал это.
Наутро рядом Кулёминой не оказалось. Зато на краю дивана сидел её сын и смотрел мультики.
- Мама где твоя? – Мужчина не узнал своего голоса.
- Проснулся наконец-то! Я думал, не дождусь завтрака!
Усмехнувшись собственным мыслям, мужчина потер глаза.
- Лена! – крикнул он, сдерживая блаженную улыбку.
- Мамы дома нет! На работу её срочно вызвали! – Мальчишка с досадой поджал губы. Как же он похож на Кулёмину. Кулёмина… Сбежала она – ясно, как день! – Жду тебя на кухне!

 Отправлено: 22.09.18 17:50. Заголовок: 7. «Вырежи меня из..

7.
«Вырежи меня из картона одного,
Мы же те, но узнали не так давно.
На квадратных метрах моей тоски
Я не знаю, где ты и у кого спросить»
(Мачете - Вырежи меня)

Так и не сомкнув глаз, к утру Тагилов решился на поступок достойный настоящего мужчины – попросить прощения. Для начала бы только найти повод для встречи, подкарауливать её у работы по большому то счёту – дохлый номер. Что-то подсказывало, вполне вероятно, эта, как оказалось, гордая и неприступная девушка не желает лицезреть его физиономию.
- Брат, мне нужен телефонный номер Валерии! – вот так с порога, вместо приветствия, Тагилов прервал маршрут Степнова от гостиной до кухни.
- Привет. Чей номер? Валерии? Кто это? – Заспанный Степнов разыгрывал комедию, желая подчеркнуть не свойственное уважение собеседника к общей знакомой. – Это та, что пигалица, вертихвостка, стерва навязчивая? О ней речь?
- Да, признаю – до недавнего времени был о ней не лучшего мнения. – Мужчина низко опустил голову. – И прошу: пусть эти не самые лестные отзывы не дойдут до её сведения.
- Хоть ты мне и брат, но Лерка - мой друг! И будучи сведущим в твоём потребительском отношении к женщинам и в её душевной ранимости, я всяческим образом буду оберегать этого несмышленыша от тебя! Уж не знаю, на что купилась она – рассудительная, мудрая, хлебнувшая не по годам, но вот только полетела на свет твоих очей, словно мотылек на огонь. Скажи, ты её только обидел или уже успел серьёзно ранить?
- Первое. Надеюсь.
- Надейся, Тагил, надейся. Номер я тебе не дам.
- Но!..
- Друга терять не хочу, ну а ты от меня, что с подводной лодки, всё равно никуда не денешься!
- Брат, ну может…
- Не может! И потом, я против ваших отношений. Всё что ни делается – всё к лучшему. Обидел, разошлись, как в море корабли, и, Слава Богу! Кто знает, может, это наименьший вред, что ты мог бы ей причинить?..
- Вот так всегда: везде и во всём пробиваться самому, ни разу не использовав блат! – натянуто улыбнувшись, сыронизировал Эдуард.
- Лизку в садик увёз вот и сам на работу шуруй! В зале мысли о блондинках быстро выветриваются!
-Кто бы говорил!.. – пробурчал Тагилов под скрежет закрывающегося дверного замка.
Когда он покинул подъезд, серый осенний день штриховала метель. Втянув шею в воротник пальто, а руки спрятав в карманы, пару минут в раздумьях он расхаживал вокруг своего авто. Парадоксально, но этот состоявшийся, самодостаточный мужчина выглядел, словно осиротевший воробушек, и чувства у прохожих вызывал соответствующие. Сдавившая со всех сторон жалость загнала его внутрь салона. Там, отогревшись, он вспомнил об ещё одном общем друге.
- Игорь, привет! – вскоре Тагилов оказался на пороге кабинета истории школы номер триста сорок пять города Москвы.
- Рад тебе, Эдуард! – Приветливо улыбнулся мужчина в очках и указал взглядом на первую парту во втором ряду. Гость присел, облокотившись о стол и широко расставив ноги. Обвёл пустым взглядом портреты угрюмых ученых-академиков, пожелтевшие карты, пустые парты… Очки на носу Рассказова, его лысина, выжидающая улыбка и провокационная яркая футболка, несмело выглядывающая из-под бежевого вельветового пиджака. – Так что тебя привело?
- Лера Новикова. Точнее, её телефонный номер.
- Вот так, значит… - Словно опасаясь сболтнуть лишнего, историк плотно сжал губы. – Ну до меня дошли некие сведения о вашем не простом знакомстве.
- И когда только Степнов настучать успел?.. Дружище, жизни учить меня поздно! Прошу – назови, эти чёртовы одиннадцать цифр!..
- Ну… откровенно говоря… - В свойственной ему манере Игорь едва заикался. - Я примерно того же мнения… Но вмешиваться не буду… - Мужчина грустно вздохнул, но при этом как то загадочно улыбнулся, явно вспоминая что-то из прошлого. – А номер – номер я тебе дам. – Он достал из кармана джинс мобильник, и всё то, время что он старательным мелким почерком выводил на выдернутом из школьной тетради клочке бумаги заветные цифры, Тагилова трясло, словно в лихорадке.
- Привет, Лер. – Услышав в динамике своего мобильника голос Тагилова, Новикова впала в ступор, что совершенно противоречило её природе.
- Эдик?!
- Я извиниться хотел…
- Ну, попробуй! – съязвила она, мастерски скрывая волнение, но всё же подписала важные бумаги не теми чернилами.
- Может, при личной встрече?
- Называй время и место! – Лера не успела удивиться собственной сговорчивости, как, потянувшись за блокнотом, опрокинула на свою бирюзовую кофточку чашку крепкого кофе. – У-у-у! – присвистнула девушка. – Эдуард Альбертович, а Вы, похоже, осознаете степень своей вины передо мной! – записав адрес пафосного ресторана, она вдруг почувствовала, как шкала радости в её организме устремилась вверх.
Не торопясь, плавно покачивая изящными бёдрами, она буквально вплыла в полупустой зал с опозданием чуть больше получаса. Тагилов к тому времени трижды отказался от услуг официанта и трижды же созвонился с Рассказовыми, у которых гостила этим вечером его дочь.
- Ты заказ уже сделал? – От низкого бархатного голоса по широкой спине пробежал холодок. Он резко привстал, опрокинув на скатерть бокал воды. Перед ним стояла Новикова. Молочный брючный костюм идеальной посадки. Из под жакета без ворота с глубоким декольте на одной крупной пуговице выглядывало полупрозрачное витиеватое кружево блузы в тон. Локон к локону. Безупречный макияж. Дорогой порфюм. – Так сделал?
- Нет еще… - Едва смутившись, он помог ей устроиться за столом. – Тебя ждал. – Жестом подозвал официанта. Тот встрепенулся и натянул, ставшую уже давно родной, фальшивую улыбку.
В ожидании ужина оба молчали. Она рассматривала интерьер. Он рассматривал её.
- Долго молчать будем?
- Я не знаю, о чём нам с тобой говорить.
- Знаешь, Эдик, а мы с тобой похожи – прямолинейностью!
- Да, и твоя откровенность сыграла против тебя: легкодоступная, взбалмошная, пустая…
- Можешь не продолжать!
- Лер, отчасти ты сама виновата – нельзя… - Принесли заказ, и мужчина замолк на несколько мгновений. - Нельзя себя подобным образом с мужчинами вести!..
- Какая уж есть!..
- Может, ты по своему и права, но порой лицемерие красит девушку гораздо больше искренности.
- Эдик, ты пригласил меня на встречу, чтобы жизни учить? – блондинка перестала скрывать, что ситуация её злит.
- Не только… Лер, прости меня. Я вёл себя безтактно. Впредь этого не повториться.
- Простить тебя будет непросто…
- Когда это свершиться, надеюсь, узнаю первым!.. – наполнив бокалы красным вином, он подмигнул собеседнице.
Оставшийся вечер в целом прошёл легко и непринужденно. В ходе добродушной беседы ни о чём, Лера искренне интересовалась жизнью Тагилова и его маленькой дочери. Сама же обманными манёврами обходила острые углы собственной биографии.

 Отправлено: 28.09.18 15:04. Заголовок: 8. «Недосказано и н..

8.
«Недосказано и недослушано.
Сердце бьётся другими вершинами -
Значит, всё безнадёжно разрушено...
Ну зачем же, зачем поспешили мы?..»
(УмаТурман - Проститься)


Уставшая от череды незапланированных концертов и прочих выматывающих мероприятий, Ленка сидела, навалившись на стену, на полу своего, по счастливой случайности, люкса и думала о том, как бы хорошо уткнуться сейчас в макушку сына. От тоски по её щекам текли слёзы. Смахивая их тыльной стороной ладони, она материла себя за то, что дала слабину – близость со Степновым, так даже конченые наркоманы не срываются!.. Но хотелось ещё. И это злило.
Звонок с рисепшена. Маловразумительная речь перепуганной девушки-администратора. Судя по всему в гостиницу заявился какой-то моральный урод, именуемый в быту фанатом. Понимая, что общение с этим перцем неизбежно, девушка решила спуститься. Даже учитывая, что остальные Ранетки и иже с ними находились в другой гостинице на другом конце мало знакомого города, страха всё же не было. Было желание накостылять кому-нибудь, ну или хотя бы напиться, чего она не делала с одиннадцатого класса. Вспоминая то, как Степнов буквально плевался ревностью, Ленка ухмылялась, скрывая от самой себя болезненную тяжесть эха того времени. Хорохорился бы он также, спи она действительно с другим?..
- Ты?.. Какого черта?! – Столкнувшись в холле с Виктором, Кулёмина хотела выть от бессилья, но выходило только рычать. – Миша с кем?!
- Лен, нормально всё, с дедом он.
- С каким дедом?!
- С моим отцом. – Визит Михаила Юрьевича послужил хорошим подспорьем, и Степнов наконец-то решился расставить все точки над «и». – Привет тебе, кстати, оба передавали. Ну не смотри на меня волком. Поговорить нам надо. Срочно, иначе – свихнусь.
- Валяй, раз недержание! – пробурчала, рассматривая мыльные разводы на пыльном зеркале.
- К себе пригласи.
- Нет! – Слишком резко.
- Ты не одна? – Холодный, яростный взгляд потребовал ответа – С мужиком развлекаешься? – Гадко стало, словно помоями облил. – Помешал вам?
- Свечку держать приехал? – Ожидаемая пощечина не последовала. – Не стоит. Справимся.
- Хочу посмотреть на него.
- Так и быть, пришлю нашу интимную фотографию. – Кроме его и рук-то других не знала! – Не пойму, за каким самоваром ты нарисовался… - Вздох отчаяния. – Вали!
Когда её сутулую спину и светлую макушку скрыли двери лифта, он одним ударом разбил зеркало. Затем сотрудникам охраны преподал урок рукопашного боя высочайшего уровня. Чуть ли не вытряс душу из субтильной девушки-менеджера, пытаясь добиться не только разрешения пройти, но и точного маршрута. Всех и всё покрыл отборным русским.
В тапках и пижаме, бледная, с дрожащими руками Кулёмина вбежала в холл, когда на Степнова надевали наручники. Будучи ведомой неким первобытным инстинктом, она выкупила этого мужчину, его свободу и его честное, но всё же запятнанное имя. Инцидент мог перечеркнуть не только его карьеру, но оба они плевали на это с высокой колокольни.
- Прости. Поговорить с тобой хотел – паршиво вышло… - Виктор привстал с кровати, когда уладив нюансы его заселения, Лена вернулась в номер.
- За зеркало не хилую сумму пришлось отвалить. С рукой что? – Девушка была настолько требовательна, что замешкавшись, в ответ он лишь промямлил:
- Что? А… Вот… Ещё и джинсы перепачкал.
- В ванной должна аптечка быть.
Вскоре она вернулась и начала колдовать над раной. Её волосы касались его руки. Осознавая, что совсем недавно пропускал их меж своих пальцев, он завидовал сам себе. От её запаха плыла голова. Тело начинало ныть, требуя её тепла.
Сколько злости в холодном, колком взгляде, столько и заботы в резких, порывистых движениях. Стараясь выглядеть невозмутимой, она тряслась в ожидании взрыва. Игра то ли в гляделки, то ли в молчанки била по нервам отбойным молотком.
- Лена, кто отец Миши? – Ну нет, зря что ли он приехал?!
- Штаны снимай! – Глухой смешок в ответ. – Хочешь – в грязных ходи!..
- Кулёмина, ты меня слышишь?! Какие к черту штаны?!
- Твои джинсы – их ещё можно спасти. – Повела плечами, наклонив голову.
- Не паясничай! Прошу, скажи – отец Миши: я или кто-то другой?! – Крепко сжал девичьи запястья, убивая в зачетке её мысль, отойти хотя бы на пару шагов.
- Только за этим приехал? Мог бы у Новиковой спросить – вы вроде как друзья.
- Ты – мать! Правду я хочу услышать от тебя! – Она лишь спрятала глаза за чёлкой. – Лена, прошу – не изводи мне душу! Кулёмина!.. – На эмоциях мужчина резко дёрнул девушку за руки, из-за чего та буквально рухнула на него сверху, повалив его на кровать.
- Отпусти.
- Отпустил один раз на свою голову!.. – Едва коснулся губами её щеки. – Скажешь – отпущу! – Зажмурилась, понимая, что столько будет в его объятиях, сколько сил хватить молчать. Молчать, не смея рассказать о том, как нуждалась в нём, узнав о ребёнке, во время родов и потом, когда из-за прививки их полуторагодовалый сын попал в реанимацию. Она сама-то это поняла только вот сейчас, чувствуя, как затекают руки.
- Ты – отец Миши. Ты! Доволен?!
- Ещё как!.. – Улыбнулся, сжав Лену крепче в тисках своих рук.
- Мише не говори ничего. Я сама позвоню в ближайшее время.
- Он в курсе… Представляешь, сам догадался!
- Стоило ли мотаться в такую даль? – Каждое её движение – провокация.
- Думаю, я не зря приехал!.. – Блаженно улыбаясь, поменялся с ней местами. – Как же я скучал...
- Знаешь, порой мне кажется, что ты – параноик!
- Да хоть психопат! – Его руки в нетерпении блуждали под её одеждой. – На всё уже согласен! Только не исчезай! Христом Богом молю – не уезжай!..
- Вить, всё в прошлом. Мы – в прошлом! – Голос сорвался на хрип. – Максимум – свидания с сыном в парке по субботам, и то лишь ради него, - прошептала медленно, на каждом слоге едва касаясь губами его губ.
- На большее и не рассчитываю. Лен?..
- Что?
- Я хочу тебя целовать!
- Я… я не против.
- Ленок… - промычал он с неким сожалением.
Это было сном, бредом, сумасшествием… Чем угодно, только не явью. Это было похоже на последнее желание смертника, исповедь. Мольбой о всепрощении и возвращении. Это было любовью.
Он любил, погружая и её вслед за собой в это чувство без остатка. Казалось, воедино смешались не только звуки и запахи, но и тела, растворяясь в нежности, насквозь пропитались друг другом. От неё не скрылось, годы разлуки ржавчиной изъели душу мужчины. Вместе с тем он чувствовал, как исцеляется: и душой, и сердцем, и разумом и телом. В нём не осталось места ни для ненависти, ни для обиды, ни для злобы. Благодарность, зависимость, нежность.
Опьянял ласками, сцеловывал испарину. Словно воск она плавилась в его руках. И два сердца откликались в ритм друг другу. На грани реального. Над пропастью в прошлое…
- Ты как?
- Дышать начал…
- Я про руку вообще-то!
- Да так, ноет немного. На мне всё, как на собаке, ты же знаешь!..
Обессиленные они так и остались лежать поперек кровати. Его ноги свисали, от чего вскоре затекли; наблюдая за ней, он так и не сомкнул глаз. Она, свернувшись калачиком, прижалась к его боку и невольно забылась крепким сном. Вокруг кровати вперемешку валялись их вещи.
На этот раз утром рядом не оказалось его.

 Отправлено: 08.11.18 21:14. Заголовок: 9. Если бы, если бы..

9.
Если бы, если бы нам до конца разобраться…
Просто бы по именам и на «ты» называться.
Если бы не города,
Ну кто знает, как там дальше?..
Знаешь ли?.. а пока, давай без фальши…
(Амели На Мели – Если бы)



- Ты чего это с утра и уже такой счастливый? – Открыв дверь, на пороге квартиры Кулёминых Степнов лицезрел друга со спящей крестницей на руках. – Хорошо к своей Леночке съездил? – съехидничал гость, подкрепив провокацию своей фирменной улыбкой.
- Хорошо. Только смотрю, Тагил, ты решил добавить мне счастья, - прошептал мужчина, принимая на руки ребёнка.
- Похоже, Москву охватила эпидемия ветряной оспы, - он приправил свое остроумие ехидным смешком. - Я буду продолжать трудиться в поте лица, а сорванцы пусть выздоравливают под твоим присмотром. – Увидев некую растерянность на лице собеседника, Эдуард похлопал его по плечу и добавил: - Молодой отец, Вам необходимо набираться опыта! К тому же дедушка на подхвате!
- Да, а скоро и прадед присоединится… Тагил, долго сумку в руках трясти будешь? Ставь и шуруй к бегемотам! Карантин что ли введите, да и вообще, держи меня в курсе всех событий. И да, наслаждаясь плюсами холостяцкой жизни, не забывай звонить дочери.
- Есть, Сэр! – отдав честь, мужчина удалился. Степнов же вдохнул воздух полной грудью, предвкушая «веселенькую» жизнь. Ожидания, к слову, были более чем оправданы.
Тем временем как крепко сдружившись Лиза и Миша закаляли и без того сильные характеры Виктора и его отца Михаила Юрьевича; Тагилов и Новикова играли в «Кошки-Мышки». Их игра была невероятно виртуозной. Её с лихвой хватало на то, что каждый из них был уверен в отсутствии взаимности. И только одному Господу Богу, должно быть, известно насколько совпадали их цели и ощущения относительно друг друга, да и сложившейся ситуации в целом.
Хотя нет. Среди смертных была одна семейная пара, посвященная в эту не простую сумятицу. Эти светлые люди проявили снисходительность и отзывчивость, мудрость и тактичность. Они оказывали свое содействие ровно в той степени, которая была уместна, и не на йоту больше.
Да, Эдуард настоящий мужчина, самодостаточная личность, но и ему необходимы разговоры по душам с другом и ни с тем, который осуждает: ставит клеймо, да ярлыки вешает, а с тем, кто пусть и отстранено, но поймет его и поможет принять верное решение, взглянув на ситуацию со стороны. Так роль Мудреца отвелась Игорю Рассказову. Будучи? что называется? «В теме», в отличие от их общего друга он более верил в силу слов «Судьба» и «Счастье», нежели «Правильно» и «Нельзя».
Валерия Андреевна. Со стороны кажется, этой кокетке подвластно всё и вся относительно пленения мужских сердец. Быть может, но на этот раз цель оказалась выше – создание семьи. Иная цель – иные методы её достижения, и здесь она оказалась безоружной, да и не выход ныть о растерянности и отчаянности своей благоразумной, самостоятельной, излишне принципиальной подруге. В своём окружении она не знала никого, кто бы вил семейное гнездышко настолько ловко, как и Софья Денисовна. Оправдываясь новой тематической рубрикой журнала, для которого писала Новикова, она изворотливо вытягивала из приятельницы всю необходимую информацию.
Они словно невзначай приглашали друг друга в ресторан или на простую прогулку, привычным атрибутом чего очень скоро стали цветы и приятные безделушки в ответ для Лизы. Внешне их встречи казались ни к чему не обязывающими и совершенно беззаботными, в действительности же каждый жаждал кричать о собственных чувствах. Им обоим сносило крышу, как никому и никогда не сносило и в семнадцать.
В семействе Степновых-Кулёминых же день за днём пьеса «Укрощение строптивых» чередовалась с заседанием старшего поколения по проблемам отцов и детей. Вернувшийся с отдыха Пётр Никонорович выходил за рамки регламента и баловал как правнука, так и его подружку, вопреки всем их проказам. За последние годы эти дни были поистине самыми счастливыми в жизни Виктора. Его отец и дед Лены за чашкой отвара шиповника философствовали о том, чего, к сожалению, не вернуть - о потерянных годах счастливой жизни их детей. Они отчетливо представляли и белое платье Лены, и слёзы матери Виктора, и гнев родителей невесты, и негодование всей школы, и визг Новиковой, и совместную спортивную карьеру четы Степновых, и скандалы до грани развода. Хотя… нет, они дышали бы в унисон до последнего вдоха.
Где-то далеко в тоске разрывалось сердце молодой женщины. Она вскакивала посреди ночи от ощущения ладошек сына на щеках, от горячего дыхания любимого мужчины, от звонкого мальчишеского смеха, от крепких теплых рук на спине, от запахов дедовых лекарств и пыли в школьном спортзале. Она позволяла плакать себе совсем не долго, после - шла в ванную, где писала. А писала она в последнее время не только стихи для песен, но кропотливо впервые в жизни работала над прозой. Кулёмина и сама не могла сказать точно когда, но примерно пару лет назад её пленила мысль о возможности иной реальности, в которой бы их союз с Витей не потерпел бы фиаско так скоро. Да, ей приземлённой и разочарованной жизненно необходимо знать, что столь уникальное по силе, глубине и насыщенности чувство в других, более бережливых, руках могло бы расцвести в полной мере. Все чувства, эмоции, мысли, терзания и стремления, будучи не проявленными, выплескивались в творчестве. Она молчала о своей любви, и той было тесно в клетке в действительности из хрупкого женского сердца. Она решила создать отдельный мир – фильм, куда, она надеялась, с легкостью переселит свое непосильное чувство.Последние две встречи со Степновым подарили много тепла и ещё больше гнетущего вдохновения. Сценарий, по крайней мере, шёл как по накатанной.

 Отправлено: 06.12.18 17:08. Заголовок: 10. Время года - з..

10.
Время года - зима. Время года терять.
Ты уже потерял, но еще не остыл ко мне.
Время года - зима. Ты меня проглядел.
Ты меня, как нон-стоп, просмотрел, как кино, во сне.
Удивляюсь судьбе. Как ты там за двоих?
Нас запомнили все. Нас запомнили все, ты верь.
Я тебя сохраню, как последний патрон.
Каскадерам любви не положен дублер, ты знай.
Я запомню тебя. Ты себя сохрани.
Равнодушие тем, кто плюет нам в сердца.
Возвращаюсь домой, возвращаюсь домой.
Я запомню тебя от ступней до лица.
Время года - зима...
(НС - Время года - Зима)



- Я дома!.. – усталый радостный окрик в предвкушении крепких объятий сына. Впереди у них неделя незапланированного отпуска практически посредине тура.
- Дедуль, привет! Где Миша? – Раздевшись и закинув чемодан в спальню, Ленка, а точнее – исхудавшая, болезненного вида девушка, отдаленно похожая на Кулёмину неслышно вошла в кухню, где, помешивая какао, за ноутбуком трудился Пётр Никонорович. Промелькнула мысль о целесообразности показать ему свою рукопись.
- Рад тебя видеть, внученька! – Отческий поцелуй в лоб. – Мишка с отцом в деревню уехали.
- И ты отпустил?! Дед!.. – Девушка буквально рухнула на соседний табурет. – Дед, да в какую, к чертям, деревню?!
- Виктор же в начале осени дом где-то в Подмосковье купил, ездит периодически проверять его, хоть и оставил соседей присматривать, да печь топить. А я тут давеча ему и посоветовал, что, мол, надо бы им с Мишаней наверстывать упущенное: очень уж они друг в дружке нуждаются!.. Вот и взял Витя отпуск на неделю – Эдик его с пониманием отпустил. Сам я их в дорогу собирал сегодня утром. Ну, сама подумай – чего мальцу в четырёх стенах чахнуть?..
- Дедуль, ты считаешь, что Степнову можно верить? – устало прошептала Ленка.
- Ему как раз так и да!.. – Мысленно Кулёмина представила, с какой бы укоризной дед мог продолжить эту фразу более колкой: «Это не он пять лет сына скрывал!».
- Адрес вообще мне кто дать может?..
- Друзья Виктора: Игорёк и Эдик.
- Ну, тогда, я в школу…
- А отец у Виктора – вот такой мужик! – подмигнул писатель убегающей внучке. Гнев на её лиц вмиг сменила мягкая полуулыбка.

Наколов после обеда дров, Виктор истопил печь в доме, после затопив баню, вышел во двор. Зимний, свежий воздух был пропитан запахом дыма. Неожиданно сумрачную тишину оборвал лай Спикера – Московской сторожевой овчарки, что оберегала «берлогу» Степнова. Пёс, звеня цепью, метался по вольеру. Вскоре где-то по близости заглох мотор, по всей видимости, Рассказовской «девятки». Скрипнул засов калитки, после чего послышался отборный мат в исполнении Кулёминой. Запнувшись о высокий порог ворот, парой часов ранее Виктор собственноручно разлил на дороге два ведра воды, неся их с колодца.
- Ленок, надеюсь, не сильно ушиблась?.. – Вмиг оказавшись рядом, мужчина взял девушку на руки.
- Сильно! – вскрикнула она в ответ. В её голосе было всё: и боль, и обида, и досада. – Где мой сын?!
- Дома наш сын. Письмо тебе пишет. Знаешь, печатными буквами и без пробелов: ЯТЕБЯЛЮБЛЮ… - Обнимая Виктора за плечи, Ленка отвернулась, уткнувшись носом в мех капюшона собственной куртки. – Ладно, пойдём в дом.
- Вещи из машины, может, какие занести? – усадив Кулёмину на сундук в прихожей, Степнов присел перед девушкой и снял с её ног сапоги.
- Какие вещи?! Степнов, ты о чём?! Я ни на базу отдыха приехала! Я за сыном приехала!
- Лен, у меня отпуск, у тебя, как я понимаю, тоже есть свободные дни – может, проведём это время здесь… все вместе, а?
- Нет. Мы с Мишей возвращаемся в Москву. Сию же минуту.
- Только вот для начала необходимо твою ногу осмотреть – вдруг травма серьезная. Сможешь ли ты машину вести – вопрос. Да и не отпущу я вас, на ночь глядя.
- За врачом сходишь? – Сняв куртку и повесив её на дверную ручку, попыталась встать, но сморщившись, села обратно.
- Я сам в состоянии тебя осмотреть, – пробурчал он, копошась в аптечке.
Вновь подхватил её на руки и уложил на широкий, обитый кожей шоколадного цвета, диван, который резко контрастировал с бревенчатыми стенами гостиной.
– Джинсы снимай. Аккуратно. – Оба невольно вспомнили историю с боями. Страх потерять её навсегда с тех пор прописался в его сердце.
- А! Больно! – Мужчина едва коснулся её правого бедра.
- Перелома нет. - Он честно старался не разглядывать её хлопковое бельё в узкую яркую полоску. – Ушиб сильный. Скоро бегать будешь. Главное – не забывай растирания делать, как можно чаще. – Присел рядом и протянул тюбик. – Я Мишку пойду - позову.
Все время до ужина Лена с сыном провели вмести. Миллион раз признались друг другу в любви. Миша одарил маму ворохом писем и самодельных открыток, прочел наизусть выученное накануне с дедом стихотворение. Кулёмина же не сдержалась и рассказала о подарках, что ожидают мальчугана дома. Впрочем, он и здесь чувствовал себя дома.
Ласкаясь, они рассказывали друг другу абсолютно всё, что видели, слышали, делали в разлуке. Мальчишка рассказал мама и о деде Мише, и о подружке Лизе. Впрочем, он был в восторге от всех новых знакомых, как и от многочисленных перемен в бытовой сфере жизни.
Кулёмина понимала, что не вправе выдёргивать сына из жизни, к которой он прикипел всем сердцем. Да, желание вновь сбежать от Степнова, который то и дело разрезал поперёк её планы, нарастало в ней день ото дня. Но терзать душу собственного ребёнка она считала невозможным.
Там, в Америке, он был очень замкнутым и закрытым. Да, он двадцать четыре часа в сутки был окружен маминой заботой и лаской, но его частые простуды и боязнь людей не на шутку огорчали Лену.
Здесь, на Родине, в окружении людей, для которых лишь факт его жизни сродни восьмому чуду света, он - счастливый, энергичный, любознательный и беззаботный сорванец.
Находиться рядом с Виктором было больно. Слышать из уст Миши, обращенное к нему, «Папа!» - было счастьем.
Наблюдая за ними, вопреки ожидаемой нежности, внутри себя Степнов ощущал пустоту. Его даже несколько приятно удивило, что, когда он вновь взял Кулёмину на руки с явной целью отнести её на кухню, приняв это как должное, девушка запросто обвила его крепкую шею руками, а чуть позже совершенно искренно и без всякой иронии похвалила его талант в кулинарии.
Когда он вернулся из бани с засыпающим на руках сыном, Ленка сидела на знакомом сундуке в валенках, в его втором халате в обнимку с вафельным полотенцем.
- Уложу Мишутку и унесу тебя в баню. Жди тут.
В бане с низким для этих двоих потолком пахло мёдом, травами и берёзовым веником.
- Можешь меня и снаружи подождать, – остановила она Степнова в намерении раздеться.
- Послушай, ты как на одной ноге скакать тут собираешься? И к тому же баня – это тебе не джакузи – ошпаришься ещё!..
- Степнов, зубы мне не заговаривай!.. Хотя, собственно говоря, чего ты у меня ещё не видел?.. – И она резко сбросила с себя единственный предмет гардероба, а для него последующие тридцать четыре минуты прошли с одной единственной мыслью: «Ну да, действительно, чего я мог ещё не разглядеть?.. Кулёмина, как Кулёмина! Ничего особенного!..».
Проснувшись следующим днем в комнате сына, Лена огляделась по сторонам, восстанавливая воспоминания по обрывкам. Во всём доме царила, едва нарушаемая треском дров в печи, тишина. Похоже, она проспала чуть меньше суток.
Когда на выходе из спальни под ней скрипнула половица, на неё взглянули две пары васильковых глаз. Тело наполнила приятная, тёплая тяжесть.
- Мама проснулась!
- И что вы весь день делали?
- Старались не шуметь! – пожал плечами Миша. – Ты же работаешь на износ – вот и устаешь очень сильно. – Ленка улыбнулась, осознавая, что сын, наверняка, повторил, услышанные из разговора с кем-то третьим, слова отца.
- Что читаете?
- «Это будет вчера» - не поднимая на неё взгляда, ответил Виктор. В душе сразу образовался какой-то сквозняк.
- Кстати, о вчера… Вить, я выспалась, да и нога в норме – мы с Мишкой благополучно доберемся до дома.
- Не думаю. Весь день метель метёт – сомневаюсь, что выезд на трассу чистили.
- И что ты предлагаешь?..
- Мамочка! – опередил отца Михаил. – Мамочка, мы с папой просим тебя остаться здесь всем вместе на недельку!.. Мамулечка, ну, пожалуйста!
- Зачем?! Зачем это всё?
- Я так хочу.
- Михаил, на тему твоего «ХОЧУ» у нас с тобой неоднократно были серьёзные беседы. – Вопреки неуёмной силе любви к сыну, в вопросах воспитания Лена руководствовалась доводами рассудка.
- Ну, мама, и папа хочет, и ты сама хочешь – я же знаю!.. – прямолинейность мальчишки смутила его родителей.
- А потом ты поедешь со мной на гастроли? – хитро сощурила глаза.
- Ну… Даже не знаю… - Растянувшись на руках отца, Миша зевнул. – Я Лизе обещал с ней в садик ходить, а то её там обижают.
- Лизе обещал, значит?.. Смотрю, вы оба спите на ходу. Ложитесь уже, а я на кухне пару часов за ноутбуком скоротаю – надеюсь, Степнов, ты не возражаешь?..
За просмотром новостей и перепиской с фанатами Кулёмина потеряла счёт времени. Загрузка очередной вкладки оборвалась одновременно с окончанием бурчания старого советского холодильника. Только в темноте Лена поняла, насколько громко за окном завывает метель.
- Степнов, электричества нет. – Освещая себе путь экраном мобильника, девушка не без трудностей нашла в едва знакомом доме хозяйскую кровать.
- Кулёмина, чего же ты в глаза-то мне светишь?! – спросонья мужчина закрыл лицо руками.
- Посмотри, пробки, должно быть, вышибло. – Голос вдруг дрогнул, и приказной тон смягчился до просьбы.
- Либо провода оборвало, либо от подстанции отключили. Ложись спать.
- Если я пойду к Мишке в комнату – разбужу его, а по дороге к тому же кучу шишек об углы набью, - пробубнила она себе под нос.
- Ложись здесь, - отбросив одеяло, Степнов подвинулся, освобождая место. Она, не раздумывая, устроилась на соседней подушке.
- Боже, какие у тебя ноги ледяные! – Девушка вмиг откатилась к краю кровати, потянув за собой одеяло.
- Двигайся обратно, а то всю ночь будем из-за одеяла драться. – Вскоре к его спине примкнула её спина.
- Лен?
- Что?
- Прости.
- Ты сам вынудил меня уйти. Ты не учитывал моих интересов, целей и желаний. Ты подавлял меня и мою волю. Ты знал меня от корки до корки и столь нелепо распорядился этой властью. Я влюбилась в мудрого, бескорыстного, доброго человека. А ты оказался жестоким… Жестокий, глупый и эгоистичный.
- Понимаю, Ленок. Всё я понимаю… - Па прошествии времени искать правых и виноватых представлялось ему малоцелесообразным.
- Вить, как бы там не было, я спросить всегда тебя хотела: я хорошая мать? – Дрожь в её голосе вызвала самые трепетные чувства в его душе. Перевернувшись на другой бок, он обнял её за талию и зарылся носом в её растрепанных волосах.
- Для своих детей другую не пожелаю. – От него не скрылось, как она напряглась.
- А дядя Миша?.. Он что по поводу сложившейся ситуации думает?
- Он благодарен тебе за внука. Лен, прошу, ради Миши – давай эту неделю по возможности проживём так, словно мы – семья.
- Боюсь, это не на пользу его психике – зачем травить ребенка?.. Он же с нас потом живых не слезет, пока своего не добьется!.. Ты его ещё не достаточно хорошо знаешь, уж поверь мне – по упёртости даже я ему уступаю.
- Да понял я уже, в кого сын пошёл! – прижался подбородком к её плечу. – Лен, мы же все этого хотим, но боимся. А тут такая возможность просто попробовать, попытаться.
- В общении с сыном ты не ограничен, на большее рассчитывать смысла нет.
- Прошу, дай нам второй шанс. Эта неделя – она никого ни к чему не обязывает, но в тоже время и…
- Я и без того позволила тебе слишком много.
- Жалеешь?
- На ошибках учатся.
- Я – ошибка. – Он отстранился и сел, до боли сжав в кулаке собственные волосы. - Наша любовь, прости – какая «Наша», МОЯ любовь – ошибка. Наша с тобой страсть – ошибка. Надеюсь, сына ты не считаешь ошибкой?
- Исключительно его жизнью я и оправдываю связь с тобой.
Она и понятия не имела, что сильные мужчины плачут в темноте.
Наутро он проснулся под звуки родных голосов, доносившихся с кухни. Оттуда же пахло оладьями и морковной запеканкой.
- Доброе утро, – прислонился он к дверному косяку, решив не задавать излишних вопросов, а действовать по ситуации.

 Отправлено: 06.12.18 17:10. Заголовок: 11. Возьми меня за ..

11.
Возьми меня за руку,
И дай мне тебя обнять,
Я не могу, не могу. не могу
Тебя терять
(Глюкоза - Возьми меня за руку)


- Доброе утро, – прислонился он к дверному косяку, решив не задавать излишних вопросов, а действовать по ситуации.
- Доброе утро, па-а-ап, - довольно протяну Михаил, хитро щурясь.
- Собака разлаялась – проверю, в чем дело, а ты садись завтракать.
- Лен, может я? – робея, мужчина привстал с табурета. – Ленок, а как же нога твоя?
- Болит. Надо расхаживать.
- Лен…
- Сиди уже.
- Мама всегда так вкусно готовит? – спросил Степнов сына, откусив кусочек.
- Да. Правда, когда мы на гастролях, то кушаем в кафе и ресторанах. Ну, там тоже вкусно бывает. Почти всегда.
- Понятно. Ты скучаешь по гастролям?
- Не знаю. Иногда скучаю. Ну, это весело. Хотя вот папы раньше у меня не было. Только…только ругаетесь вы с мамой постоянно.
- Прости. Прости, сынок, что до сих пор ничего не исправил, а только лишь порчу всё.
- Пап, ты что - уже передумал?
- Миш, я от вас с мамой ни за что не отступлю – буду добиваться нашего счастья до победного результата, обещаю.
- Степнов, пятьдесят рублей вынеси, - на столе перед мужчиной оказалась семьсот граммовая стеклянная банка с пластиковой крышкой, - соседка молока принесла.
- И о чём вы так долго с ней говорили?
- Степнов, деньги вынеси!
- Мам, почему ты на папу постоянно кричишь? Почему ты постоянно его ругаешь? – едва скрипнула дверь, мальчик впал в ополчение, – Почему ты обижаешь моего папу? Разве он плохой?
- А разве хороший?
- Хороший! Я люблю его! И он меня любит! А ты нас – нет! – Сердце Лены ухнуло в пропасть, в то время как её точная копия со всех ног кинулась в направлении собственной комнаты.
- Где Миша, почему он не доел? – вернулся хозяин дома.
- Должно быть, рыдает в спальне.
- Что?
- Господи, как вы оба меня достали! Что там твоя Марфа говорит? Расчистили выезд на трассу? – Лена продолжала отвлеченно попивать чай.
- Что с моим ребёнком? Почему он плачет? – Степнов за плечи развернул собеседницу лицом к себе.
- Что с дорогой?
- Что с Мишей? – сжал её подбородок в своих сухих, грубых пальцах.
- Полагаю, осознал, что серьёзно огорчил горячо любимую маму.
- Что случилось?
- А ты разве не знаешь? Я не люблю вас: ни тебя, ни сына! Ты внушил эту глупость ребёнку?
- Так значит?..
- Вот сейчас ты подумал только о себе, а не о нас с Мишей!
- Ничего такого я ему не говорил. Наоборот, я вижу, ты же в нём души ни чаешь, – постепенно мужчина ослабил хватку, а потом и вовсе опустил руки.
- Что с дорогой?
- Вся техника в столице и других крупных городах, да и на федеральных трассах, а для нашего трактора в хозяйстве керосин кончился.
- Степнов, скажи, более забытой Богом дыры ты не мог найти? Чего так помелочился-то? Ходячее недоразумение. Неудачник! – зло процедив последнюю фразу сквозь зубы, девушка устремилась в зал, где забравшись с ногами в кресло, принялась за работу над текстами к новым песням.
Виктор тем временем огребался, готовил, вновь огребался, заготавливал дрова, снова огребался, занимался с собакой и опять огребался. Тем временем Мишка не смело принёс маме письмо, в котором извинялся. Так началась их примирительная и очень долгая переписка. Никто ни с кем не разговаривал. Так прошло три дня.
После чего метель прекратилась, нашёлся керосин, дорогу расчистили, и можно было выезжать в Москву на два дня раньше за планированного, но чувство досады саднило сердце: что-то упустили, что-то не сказали, что-то пошло не так, как планировала душа в тайне от разума.
- Просыпайся, мой любимы кусочек счастья, - будила сына поцелуями Кулёмина. – Просыпайся! Завтракаем и домой возвращаемся, - взлохматила челку мальчишке, - к деду!
- М-м-м…, - потянулся он сладко, - сегодня же суббота?
- Суббота!
- А мы же в воскресенье собирались возвращаться все вместе.
- Папа взрослый и сам в состоянии добраться до своего дома, а мы с тобой возвращаемся домой сегодня!
- Ну, мам, папа обещал мне, если твоя нога заживёт, мы все вместе в субботу пойдем на площадь!
- В этой деревне ещё и площадь есть?
- Есть! – в азарте Михаил вскочил на кровати и запрыгал, - А на площади есть большие горки, он изобразил их размеры большим размахом рук, и лошадки. Лошадки катают верхом и в санях! Мамочка, пойдём, ну пожалуйста! Я всю неделю ждал эту субботу!..
Он всю неделю ждал эту субботу, она же будет помнить её всю оставшуюся жизнь. Прокручивала в голове этот утренний диалог с сыном Лена, крепко сжимая его в объятиях в салоне вертолета МЧС. Перед глазами мелькали страшные кадры.
Они втроем беззаботно веселились: валялись в снегу, кружились в общем хороводе, катались в санях. Они пили горячий чай у палатки, в то время как к Лене подошёл мужчина, резко отличающийся и внешним видом и манерой говорить на фоне окружения. Представился директором клуба и потребовал выступления звёзды на вечерней дискотеке посвященной дню посёлка, на что получил отказ в том же дерзком стиле. У Кулёминой сразу закрались подозрения по поводу его благочестия, и, как выяснилось позже, не безосновательно. Да, директор клуба, но и владелец частной базы отдыха с бильярдным залом, караоке и бассейном, как полагается, куда съезжались подобные ему отсидевшие или откупившиеся когда-то, товарищи, крышующие окрестные деревни.
И кто знает, спаслись бы его, когда-то без вести пропавшие, длинноногие пленницы, если бы он не решил мстить Лене за грубый отказ свободой её сына.
Когда Кулёмина поняла, что в гудящей толпе нет её мальчика, пазлы моментально сложились в картинку – уж очень не многозначна была последняя фраза собеседника: «Засунула бы гордость подальше, да о сыне подумала!».
Она смогла лишь набрать номер Новикова, после чего истерически разрыдалась. Информацию представил уже Степнов. Позже ей удалось взять себя в руки, сразу же набрала МЧС, неотложку, полицию. Она была готова трубить во все стороны. Она буквально всю область поставила на голову. Виктор с трудом сдерживал её в порыве самой штурмовать коттедж. Но сам составил компанию спецназу захвата и на руках вынес матери её перепуганного ребёнка.
Позже Андрей Васильевич обязательно выпишет им благодарственное письмо за помощь в проведении уникальной операции по прикрытию нарко и рабпритона, да и Лерке придется интервью дать, ну а пока в салоне вертолёта Степнов кутал Лену и Мишу в одеяло и пытался напоить их чаем, не без усилий удерживая в трясущихся руках термос с чаем.

 Отправлено: 06.12.18 17:14. Заголовок: 12. А ты не бойся ме..

12.
А ты не бойся меня ранить,
Заживёт...

Скрытый текст

Береги меня, даже если люди Говорят, что мне прощения не будет. Береги за то, что тебя люблю я. Береги за то, что я не ревную. К свободе, к свободе... А ты не бойся меня ранить, А ты не бойся меня ранить, Заживёт... Атлантида в океане, Птица-нежность в океане Тает... Береги меня, молча плечи кутай, Береги меня и следи повсюду. В моём сердце нет страха перед Богом, В моём сердце мёд спит и ждёт свою Свободу, свободу, Свободу... А ты не бойся меня ранить, А ты не бойся меня ранить, Заживёт... Атлантида в океане, Птица-нежность в океане Тает... Диана Арбенина - Атлантида По мне, так вся песня подходит

- Почему дома никого нет? – Лена вошла в квартиру следом за Виктором с сыном на руках.
- Сейчас позвоним и узнаем. – Не снимая обуви, Степнов прошёл в Ленкину спальню и уложил на диван Михаила. В прихожую вышел с его верхней одеждой и обувью в руках. Кулёмина оставалась неподвижной.
- Куда позвоним? – прошептала она без сил.
- Куда-нибудь кому-нибудь позвоним и всё обязательно выясним, - стянув с растерянной девушки куртку, помог снять и кроссовки. Понял, что сама она вряд ли справиться с маршрутом, подхватил на руки и аккуратно уложил рядом с сыном, укрыв их пледов.
- Что с дедом? Где он? – попыталась она встать.
- Охраняй сон нашего сына, - поправив одеяло, мужчина несмело прижался губами ко лбу девушки. - Обещаю, я найду Петра Никоноровича. Спи.
Когда под утро Лена встала из-за жуткого чувства жажды, за окном завывала жуткая метель, Степнов дремал, опираясь о кухонный стол, на котором были разложены все телефоны: мобильные его и её, и домашняя разряженная радио-трубка. Да раскрытая аптечка с початой упаковкой бинтов. На спинке соседнего стула висела свежая сорочка.
Из одежды на мужчине были лишь чистые джинсы, да полотенце, весившее на шее, на правом предплечье белела стерильная повязка. Этим плечом он прикрыл голову её сына, их сына. В той сумасшедшей обстановке она даже не придала значению, что Виктора задержали на некоторое время в карете скорой помощи, а на рукаве пуховика сквозила дыра. Должно быть, уколы успокоительного частично отключили на тот момент сознание, да и стресс сказался.
Для того чтобы налить из графина воды в стакан, света, льющегося слабой струйкой из коридора, было недостаточно. Девушка щёлкнула включателем. Мужчина проснулся.
- Ты выяснил что-нибудь? – сделала она спасательный глоток.
- Присядь, Лен.
- Степнов, не пугай меня! – повысила она голос, из-за чего осипла на последнем слове.
- Присядь. – Девушка выполнила его просьбу с обреченным выражением лица. – Василий Данилович быть в гостях у деда, они смотрели новости, ну и сама понимаешь… Дозвониться до нас они не смогли. Пётр Никонорович разволновался, у него случился обширный инфаркт.
- Господи!..
- Не переживай. Буквально минут двадцать назад я разговаривал с врачом - операция прошла успешно. Шансы на восстановление очень высоки.
- Уходи.
- Что?
- Уходи.
- Лен?..
- Уходи.
- Лена, я не понимаю…
- Ты приносишь мне и моей семьей только беды. Если бы не ты и не твоя проклятая деревня, с моим сыном и с моим дедом всё было бы в порядке. – На глазах девушки блестели слёзы, но даже они не смягчали злость, поселившуюся в её сердце. – Я ненавижу тебя всем своим сердцем, всей своей душой я ненавижу тебя, Степнов.
- Кулёмина, очнись!..
- Ничего не хочу слышать! Никаких оправданий! Я запрещаю тебе приближаться к моему сыну, к моему деду, ко мне! Уходи из нашей жизни! От тебя только горе, много горя…
- Господи, Леночка, девочка моя, что происходит?
- Убирайся из нашей жизни навсегда. Я ошиблась, когда дала тебе шанс сблизиться с сыном, когда подпустила тебя к себе. Я думала, ты изменился, а ты… Ты и вправду изменился – стал гораздо хуже.
- Это твоё мнение, и я его уважаю. Но я же могу, не напрягая тебя, видеться со своим сыном и со своим другом.
- Нет. Ты понятия не имеешь, сколько страданий причинил мне за всё то время, что мы знакомы. И всё это я вытерпела. Но причинять страдания моим самым родным людям, я не позволю. Я огражу их от тебя и от твоего дурного влияния. Ты же словно аномалия какая-то. Я увезу их от тебя. И ты никогда их не увидишь.
- Лена, - сжал он кисть девушки.
- И меня никогда не увидишь.
- Лен, прости… - телефон утонул в кармане джинс, рубашка заняла свое законное место на плечах хозяина.
Мужчина копошился минут пятнадцать в гостиной, по всей видимости, собирал вещи. Заглянул на мгновение в ванную комнату, швырнул связку ключей на тумбу в прихожей и захлопнул за собой дверь.
Всё. Конец мучениям и терзаниям. Хочу – не хочу, надо – не надо. Дороги назад отныне нет. Может и бредовая, но с виду вполне приличная причина, чтобы порвать с ним окончательно.
Нет, она, конечно же, не свихнулась. Кулёмина безусловно понимает, что подобное могло произойти при каких угодно иных обстоятельствах и винить бы тогда было не кого. Ситуация двояка. При желании она бы могла оправдать его в своих глазах, но душа её жаждала иного – удалить его из своей жизни, как гнилой корень раскрошенного зуба, как часть желудка при язве, как часть лёгкого при раке. Для себя она решила, что попытка вернуть их отношения была последней её ошибкой, вызванная непреодолимым до некоторых пор желанием быть единственной обладательницей Степнова. Всё прошло, как отрезало.

 Отправлено: 28.12.18 16:20. Заголовок: 13. Навсегда, слыши..

13.
Навсегда, слышишь, остался я
В сентябре, там в сентябре,
Где ещё почти полдня
До того, когда разлюбишь ты меня.


Скрытый текст

Там, там в сентябре Кленовый лист светился, как звезда. Там был счастлив я, Как никогда не буду, никогда. Город очнулся от зимы ледяной, Вдруг ярким стал, как на открытке цветной. Вновь на рассвете небосвод голубой Сердце радует, радует. Только я помню, как, лицо наклоня, Ты говоришь мне, что не любишь меня, И возвращается сентябрь, и опять Листья падают, падают. Там, там я остался, Где дрожит в лужах вода, Где как праздник миг любой, Где с тобой мы не можем друг без друга. Навсегда, слышишь, остался я В сентябре, там в сентябре, Где ещё почти полдня До того, когда разлюбишь ты меня. Там, где ты со мной Стоишь, ещё лицо не наклоня, Там, где дождь стеной, Где говоришь, что любишь ты меня. Лето весёлое звенит за окном, Огромным звёздам тесно в небе ночном, Но до сих пор я всё живу в сентябре, В том далёком дне, давнем дне. Знаю, на свете нет нелепей мечты, Но сентябри вдруг перепутаешь ты, Два сентября вдруг перепутаешь ты, И придёшь ко мне, вновь ко мне. Там, там я остался, Где дрожит в лужах вода, Где как праздник миг любой, Где с тобой мы не можем друг без друга. Навсегда, слышишь, остался я В сентябре, там в сентябре, Где ещё почти полдня До того, когда разлюбишь ты меня. Там, там в сентябре Кленовый лист светился, как звезда, Там был счастлив я, как никогда, Как никогда не буду счастлив, никогда. Там, там я остался, Где дрожит в лужах вода, Где ещё почти полдня До того, когда разлюбишь ты меня. Там, там в сентябре Кленовый лист светился, как звезда, Там был счастлив я, Как никогда не буду, никогда.

С того разговора прошло недели три. И сегодня ночью всё повторилось. Во сне. Слово в слово. Каждый взгляд, каждый жест – всё отозвалось в памяти гулким эхо. Сегодня рождество, и они с мамой собирались отвести мальчишек в православный храм недалеко от их дома, так что ничего страшного, что соскочила она за полчаса до будильника. Есть время собраться без спешки.
Утюжа стрелки на брюках сына, Лена размышляла о том, насколько много событий произошло за последнее время. Она наотрез отказалась от выполнения своих обязательств перед продюсером. В России, она считала, та ситуация могла повториться вновь. Денег вырученных с продажи американской недвижимости едва хватило покрыть неустойку. Тысяча проклятий некогда от близких подруг полетело вслед за ней. Как бы она того не желала, но со Степновым они всё же виделись трижды: в кабинете у Новикова, на работе у его дочери и в палате деда.
Узнав обо всём, родители позвали к себе. Чтобы жить в Швейцарии не на хлебе с водой, и чтобы лечить там деда и сына, в короткие сроки довольно за небольшую сумму была продана квартира фантаста. Квартира родителей сдана в наём под присмотром Новиковой.
Пётр Никонорович в госпитале, говорит, что не умрёт, пока любимую внучку не выдаст удачно замуж. Шутит постоянно, да что-то пишет в своем ноутбуке. Мишка с того дня не произнес ни слова. Кулёмина в постоянной осаде с родителями, те настаивают на специализированном обследовании, за которым последует и медикаментозное лечение.
Ленка же верит словам Малаховой: «Мальчику необходимы время и положительные эмоции, ну и желательно, чтобы мама сама успокоилась». Девушка следует её рекомендациям из переписки – водит сына на конный двор, в дельфинарий и в художественную студию. В последнем месте ребёнок изливает негатив на бумагу, когда как в двух других черпает желание жить. Позавчера он впервые улыбнулся и даже послал воздушный поцелуй Лере, когда они все вместе общались по скайпу. Новикова, кстати, сообщила о каком-то достойном претенденте на её руку и сердце, правда тот никак не созреет до предложения, а намекать она уже порядком устала.
Благими усилиями друзей: той самой Леры и Рассказова через два месяца в свет должна выйти книга Кулёминой – переработанный сценарий, которому не суждено стать фильмом. Больно, когда в одночасье крушатся все планы. Всякий раз при разговоре эти двое ненавязчиво намекают, что Лена обязана присутствовать лично на презентации своей первой книги, а значит, придётся навестить родной город в то самое время, когда он погрузится в грязь талого снега.
Никита подвёз семью до Храма, но слегка удивил женщин тем, что не остался в салоне автомобиля, а проследовал за ними. В следующее воскресенье они вновь отстояли службу. Кулёмина увидела, как в стороне исповедуется перед настоятелем Храма пожилой мужчина и поспешила последовать его примеру, дождавшись своей очереди.
- Здравствуйте. Я никогда раньше не исповедовалась. Я не знаю, как это следует делать и что мне это даст. Но нечто изнутри подтолкнуло меня к этому. Честно, извините, я не знаю, что говорить… - по её бледному лицу разлились слёзы.
- Расскажи мне, что тебя печалит.
- Мой сын молчит. Он пережил серьезный стресс и теперь молчит. По моей вине…
- Ты ни в чем не виновата, дочь моя.
- Виновата. Я певица. Была певицей… Я отказалась петь перед преступниками, и они похитили моего сына. Операция захвата шла часов десять-двенадцать, и я понятия не имею, что за это время мог пережить мой сын. Понимаете, я хочу ему помочь, но не знаю, как!.. Мои родители – медики, и они… А я не позволю пичкать таблетками своего ребенка, не позволю! Скажите, как я могу ему помочь?
- Твой сын – это то белокурое чудо? – Ленка лишь кивнула в знак согласия. – Приводи его к нам в воскресную школу – хуже точно не будет. Мы учим детей быть полезными обществу, быть добрыми душой и открытыми сердцем. Наши детки мастерят различные поделки, изучают историю христианства. Это его отвлечет, поверь. - Девушка впала в замешательство. - Я тебе только одно скажу: всякая болезнь ребёнка - результат разлада между его родителями. И чем сильнее разлад, тем тяжелее страдает дитё.
- Понимаете…
- Дочь моя, я вижу твою мать, вижу твоего отца, твоего брата… Твоего супруга, отца твоего сына я не вижу. Ты держишь на него обиду, надуманную обиду, я в этом уверен. И пока ты не простишь его мысленно, в своей душе, в сердце своём его не простишь, дитё ваше хворать будет.
- Поймите, с ним невозможно…
- Знаешь, я же не слепой, не затворник в горах – вижу, что в жизни происходит, понимаю, что на земле нашей творится. Люди перестали беречь любовь, дорожить друг другом. Все кругом стали эгоистами. Зачем трудится, создавать семью, как храм любви – зачем, правда? Когда можно просто сбежать от проблем и тягот. Вот и ты сбежала, а сердце твое там – с ним, и его, - собеседник девушки взглянул на её сына, - крошечное сердечко тебя любит, да к отцу всё же рвётся.
- Святой отец, Батюшка… Простите, я не знаю, как к Вам верно обращаться, только не всё так просто – мне самой то решение далось очень не просто, я долгое время сама с собой спорила, но иначе никак!..
- Скажи, из-за чего вы расстались?
- Я ушла от него, будучи беременной. Ни он, ни я – мы оба не знали на тот момент о сыне. С ним стало невозможно. Он жестко ограничивал мою свободу, ревновал к друзьям, был против моей карьеры.
- Ты знала, что так будет, когда соглашалась жить с ним, - утвердил мужчина. – Так зачем согласилась?
- Я любила его.
- А потом, видимо, себя начала любить больше.
- Я терпела, сколько могла. Я решила уйти, когда его деспотизм вышел за все мыслимые и немыслимые границы дозволенного.
- Однако, если бы он действительно был настолько плох, как ты говоришь; уверяю, ты не оставила бы ребёнка и не любила бы его столь горячо. И не оправдывайся тем, что ты - верующий человек. Ты на грани отчаяния, и только поэтому ты стоишь сейчас здесь и просишь у меня совета. Этот разговор для тебя не само собой разумеющееся действо, а последний шанс помочь своему сыну. Скажи, тот мужчина – он пытался вас вернуть?
- Да.
- И ты снова сбежала… Сама живи, как знаешь, но их общению, прошу тебя, не препятствуй. Во благо своего дитя, прошу тебя, не препятствуй. Отрицая отца своего ребёнка, ты отрицаешь половину своего ребёнка.
- Мне тяжело его видеть. Мне больно вспоминать и думать о нём. Поймите, всё что касается его, для меня невыносимо…
- Настолько плох? Настолько ужасен? Настолько много боли тебе причинил? Будь светлее его – прости.
- Ни в этом дело. Я не хочу возвращаться в тот кошмар, из которого сбежала более пяти лет назад. Я тогда мало его узнавала, понимаете? Он пугал меня, он был не в себе.
- Послушай, я и слова не сказал о том, что тебе стоит к нему вернуться. Я лишь попросил тебя не препятствовать общению сына и отца.
- Я не хочу быть вместе с ним, но я не могу, не могу, поймите, быть рядом с ним, и при этом не вместе.
- Хочу, но не могу; могу, но не хочу… Запутанно-то как! Ты хоть себя понимаешь? – Девушка вновь утвердительно кивнула головой, подтерев ладонями слёзы. – Ну, и почему же ты не можешь быть рядом, да не вместе?
- Я люблю его, - прошептала она, задыхаясь новым потоком слёз.
- Эх, не тому человеку ты это говоришь, не тому…

 Отправлено: 28.12.18 16:25. Заголовок: 14. Просто хочу быть..

14.
Просто хочу быть рядом с тобой,
Просто люблю, просто тебя и просто такой.


Скрытый текст

Ветер и ночь, Ветер и ночь, ветер и ты, Ты наконец, Ты наконец вместе со мной. Скоро рассвет, Скоро рассвет, туман на реке, Белый, как лунь, Белый, как лунь, чистый, как снег в горах, Где построишь дом ты. Дым, дым, дым, Солнце в рукаве того, кто хочет жить здесь. Мне бы к тебе, Мне бы к тебе, мне бы с тобой, Те же слова, Те же слова, та же любовь. Hочи нежны, Может, ты спишь, воздухом лес, Может, опять птицей летишь в царство небес, Туда где построишь дом ты. Дым, дым, дым, Солнце в рукаве того, кто хочет жить здесь. Просто хочу, Просто хочу быть рядом с тобой, Просто люблю, просто тебя и просто такой. Пахнет трава, Мокрые дни, капли дождя, Осень вернет, В город вернет, где помнят тебя, туда, Где дом твой и ты. Дым, дым, дым, Солнце в рукаве того, кто хочет жить здесь. Ветер и ночь, Ветер и ночь, ветер и ты, Ты наконец, Ты наконец вместе со мной.

- Добрый день, Лера. – Тяжёлый вздох последовал вслед за репликой телефонного собеседника.
- Физкульт-привет, Виктор Михайлович! – блондинка хихикнула в ответ на поцелуй в щёку своего кавалера. – Эдик, отстань – ты колючий!
- Лера?! – даже по средствам телефонной связи масштаб негодования бывшего учителя был очевиден для девушки.
- Виктор Михайлович, харе меня жизни учить! – Девушка уединилась за закрытой дверью кухни. – Извините меня, конечно, но своей семьи создать толку не хватило, так и не стоит мешать мне с Моей личной жизнью! – Ответом ей стал лишь очередной вздох отчаяния. – Та-а-ак, до меня дошёл аромат самобичевания… Товарищ главный тренер, я в курсе всех Ваших, мягко говоря, косяках. Но Вы же не гнилой старик, чтобы столь активно посыпать главу пеплом. Что вынудило Вас набрать мой номер?
- Лер, я уже думаю, что зря позвонил. Ты, должно быть, мне с некоторых пор и не помощник вовсе.
- Ой, умоляю Вас! Сколько можно цену набивать?! Валяйте! Я готова к любой информации!
- Понимаешь, Лерыч, я сам не знаю, на что я ещё надеюсь… Короче, по всему городу развешены биллборды… с Леной.
- Виктор Михайлович, Вы до ужаса предсказуемы!
- Так это - правда, что девятнадцатого марта в «Элефанте» будет презентация её книги?
- А чему Вы собственно удивляетесь?! Считаете её неспособной на подобные подвиги?
- Ну нет, почему же? Талантливый человек талантлив во всём!
- Во-о-от! К тому же и вдохновляли Вы её всю жизнь с искрометным успехом, да генетически Кулёмина к этому предрасположена!..
- Ты читала рукопись?
- Конечно, читала. Не переживайте, там только о группе, о поиске себя и своего пути, о творчестве. Ничего того, что могло бы Вас огорчить.
- Валерия, - обратился к собеседнице мужчина на минорный распев. – А Лена то сама будет присутствовать на презентации?
- Разумеется! Они с Мишуткой прилетят в Шереметьево семнадцатого утренним рейсом Париж – Москва, там какие-то проблемы с прямым рейсом возникли и… Ой! – Девушка ударила себя ладонью по лбу. – Говорил мне папа: «Болтун – находка для шпиона»!..
- Не переживай, я на переправах коней не меняю!
- Виктор Михайлович, я бы помогла Вам – сами прекрасно знаете, как я к вашей с Ленкой паре ещё со школьной скамьи отношусь, да и за Мишку переживаю. Вот только…
- Что, только?
- Оно того стоит?
- Лер, безусловного успеха этой операции я гарантировать не смею, но буду признателен тебе до гробовой доски.
- Ну учтите, помогать Вам я буду лишь в разумных пределах – чтобы Кулёмина ничего не заподозрила. Ясно?
- Да я сам собираюсь действовать скрыто, только пока ещё точно не знаю как именно.
- Да ладно вам – импровизация правит этим миром!
- О, слышу знакомый энтузиазм в твоём голосе!
- А то, вместе мы горы свернем! Только умоляю, без угроз жизни и здоровью моим любимкам! А то я Вас знаю – Вы же настоящая аномалия!
- Да, аномалия…
- Эдик, не мешай! У меня важный разговор! – Хлопок двери. – Извините, это не Вам. Так каким будет первое задание?
- Первое задание?.. А отпроси-ка ты меня, Лера, у Эдуарда Альбертовича с работы денька на два-три в районе девятнадцатого! – Грустный голос мужчины сменился едва сдерживаемым смехом.
- Ну, я не думала, что первое же задание окажется столь непосильным.
- Умываешь руки? – Это было в его привычке брать на слабо Новикову.
- Ну уж нет! Я ещё буду свидетельницей на вашей свадьбе!
- Не гони лошадей!
- Вы сомневаетесь, что у нас получится? Между прочим, это моя мечта с десятого класса!
- Жаль, что твоя, а не Ленина… Ладно, удачи тебе в разговоре с Тагиловым.
- И Вам, Виктор Михайлович, удачи! Кому-кому, а Вам она пригодится!
- И что этому зануде из-под меня нужно? – В следующее мгновения Новикова оказался тесном кольце сильных мужских рук.
- Не перестаю поражаться вашей взаимной любви со Степновым. – Лера лукаво прильнула к плечу возлюбленного. - Необходимо не привлекать Витеньку к работе дня три-четыре на следующей неделе со вторника по пятницу.
- Серьезная заявочка! Я соглашусь лишь при одном условии! – Подмигнув, мужчина ущипнул блондинку за пятую точку.
- Баш на баш?! Моё условие Вы, Эдуард Альбертович, тоже не забыли! – ускользая из объятий, девушка помахала перед лицом собеседника кистью правой руки, намекая на отсутствие обручального кольца.
- Да-а-а, Лерка-то моя - не промах! – Запустил он пятерню в копну своих густых волос.
Присев на табурет, мужчина отправил другу SMS-сообщение следующего содержания: «Брат, гуляй всю следующую неделю, но потом неделю будешь работать за двоих. Удачи ».
В ответ Степнов лишь улыбнулся экрану мобильника, а затем отправился за билетом на презентацию.
Ночь накануне встречи прошла без сна. Степнов всё думал, стоит ли игра свеч. Не навредит ли он Ленке с Мишкой в очередной раз, не усугубит ли он ситуацию ещё больше. Да и вряд ли кто-либо из этих двоих будет рад встречи с ним. Он подбирал слова, которые скажет при встрече, продумывал возможные реплики Лены, от чего буквально впадал в отчаяние. Под утро, наблюдая первый этой весной дождь, он даже выкурил сигарету, чего не делал с сентября.
В аэропорт мужчина прибыл слишком рано. Лишь спустя полчаса на табло загорелся долгожданный рейс. Он вмиг разозлился на себя, что в руках нет букета и какой-нибудь занимательной игрушки. Переминаясь с ноги на ногу, он упрямо пытался разглядеть в толпе родные лица, но лишь замелькало Ленино лицо, как мужчина моментально скрылся. Он, словно диверсант, наблюдал за своими любимыми посредством отражающих поверхностей. Ленка в глухих тёмных очках, которые скрывают практически половину её лица. Понять с каким настроением она приехала было невозможно, а Мишка… Мишка, казалось, боялся всех и каждого.
- Что же я натворил, Господи?.. Что?! – взвыл он в голос. – Как мне вернуть их, как?! Не могу я без них, не могу…

 Отправлено: 28.12.18 16:28. Заголовок: 15. С трудом собираю..

15.
С трудом собираю картины, что ты раскидал,
Картины из жизни счастливых минут.
Глупо молчать, спокойно прижавшись к стене,
Считаю ошибкой, вернуться к тебе.

Ночь накануне девятнадцатого Лена не спала. На кухне Леркиной квартиры при свете небольшого бра она зубрила сценарий вечера и сочиняла ответы на предполагаемые каверзные вопросы прессы. К слову волнения ей добавляло и то, что организаторы, наступив на больную мозоль, убедили её исполнить несколько песен. Выбор ограничился тремя композициями. Именно таким количеством собственных произведений Кулёмина являлась правообладателем. Эти да и многие другие песни не позволяли забыть о том, что, ко всему прочему, девятнадцатое марта ещё и день рождения Степнова. Лишь однажды, в одиннадцатом классе, она предприняла попытку поздравить его, потом такой возможности не было долгие годы. Да нет, возможность в принципе, как и сейчас, была всегда, с желанием было порядком проблематичнее. За размышлениями стрелки часов миновали четвёртый час ночи. От усталости захотелось спать, но волнение упорно держало нервную систему в тонусе. Лерка обещала быть завтра рядом, а что если она в компании своего Эдика отправится поздравлять друга семьи с днём рождения?.. Кулёмина не на шутку опасалась остаться без поддержки. Через силу выпив чашку отвара успокоительного сбора, девушка всё же заставила себя немного поспать.
По предварительной договоренности утром за Мишкой заехал старинный друг Кулёминой и действительно хороший, надёжный человек – Игорь Ильич Рассказов. Своих детей он уже отправил в сад, супруга его прибывала на последних сроках беременности, поэтому находилась в стационаре под присмотром специалистов. И присматривать за мальчишкой мужчина вызвался при условии: не прерывать рабочий процесс. А тот, к слову, никого не напрягал своим присутствием за последней партой кабинета истории. У Рассказова было окно, в это время их застала в столовой Малахова.
- Игорь Ильич, приятного аппетита. Могу я присоединиться к Вам и Вашему милому собеседнику? – Она с интересом начала разглядывать мальчика.
- Конечно, - Рассказов будучи истинным джентльменом встал и помог коллеге присесть за стол. – Для нас это большая честь. Михаил, знакомься – Яна Ивановна – лучшая школьная фея всех времен и народов, это я тебе, как профессор истории заявляю! – Улыбаясь, мужчина поправил очки. – А это, Яна, Михаил Викторович Кулёмин – сын небезызвестной Вам Елены Никитичны Кулёминой.
- Приятно познакомиться. – Мальчик лишь робко кивнул головой в ответ.
- Яночка, Вы не подумайте – Михаил воспитанный и добрый мальчик, но вот только общается с окружающими исключительно в письменной форме.
- Я в курсе, - шепнула она ему, задев под столом его ногу своей.
- Яна Ивановна, а Вы сейчас будете свободны?
- Вполне, а Вы хотели о чём-то меня попросить? – импровизировать этим двоим, во благо спасения человечества, было ни в первой.
- У меня следующими двумя уроками итоговые четвертные контрольные в девятых классах. Думаю, Миша уже порядком подустал от одних и тех же четырёх стен и от неизменного пейзажа за окном, а вот Ваш кабинет, полагаю, гораздо интереснее для него будет.
- В моём кабинете действительно интересно: занимательные игры, необычные вещицы, огромный аквариум… Можно рисовать, слушать негромкую музыку, а можно даже и вздремнуть. Одним словом – всё, что душе угодно.
- Михаил, Яна Ивановна – очень добрый человек, ей ты можешь смело доверять. Уверяю тебя, её кабинет гораздо уютнее моего. – Мальчик покачал головой и доверчиво протянул раскрытую ладонь новой знакомой.
- Я ещё немного поработаю, потом мы с тобой заберем девчонок из сада, а вечером твоя мама за тобой придет, - разъяснял ближайшие планы Рассказов своему подопечному, провожая их с Малаховой по пустому длинному коридору.
Прикрыв за мальчиком дверь, он задержал психолога в коридоре.
- Яна, надеюсь, ты знаешь, что делать, и Миша заговорит.
- Я сама на это надеюсь, только одной встречи, вероятно, будет не достаточно.
Он действительно заговорил, но лишь под гипнозом, после чего продолжил молчать. Во время сеанса мальчик поведал психологу и о том, как его похитили, и о том, как держали в плену, и об операции захвата, о которой он сам сказал: «была маленькая война, и было очень-очень страшно. В меня стреляли, и мой папа меня спас, но мамочка его всё равно не может простить – она очень сильно на него злится…».
То событие отразилось на ребёнке приобретением массы различных страхов. Но самый сильный ужас у Миши вызывала мысль о том, что на них с мамой вновь могут напасть, а папы не окажется рядом.